так не показалось, и он наотрез отказался мне содействовать в этом, на его юридический взгляд, неправомерном деле. Вздохнув, я забрала у него листок и попыталась самостоятельно разобрать написанное. Меня грела надежда, что язык славянский, может, что и пойму.
Сначала Андрей всем своим видом меня игнорировал, но потом мои невразумительные звуки его заинтересовали, и он втянулся. Я медленно читала:
– Вышеград. Это я знаю. А вот здесь, смотри, это что?
– Кладбище.
– И номера. И дата.
Андрей мрачно пошутил:
– Ряд и номер могилы. Дата сегодняшняя. Это приглашение.
Мне стало жутковато от его шуточек. Где‑то в моем воображении замаячил болотный огонек приключения. Я посмотрела на дату. И правда, сегодняшняя.
– Слушай, а может, нам туда сейчас съездить? Все равно у нас по плану достопримечательности.
– Ты же была на Вышеграде. С Данилом в прошлом году.
– Я и кладбище это помню. Там возле входа неплохой ресторан. Там боровичка отменная. И карпы чешские.
Андрей поморщился.
– Какая гадость – рыба, да еще на кладбище.
– Попал бы под дождь, как мы тогда, не воротил бы нос ни от горячего, ни от горячительного.
– А что вы там делали под дождем?
– Данил искал, откуда начиналось королевство чешское. Это же первый королевский замок в Праге.
– Нашел?
– Не знаю. Я тогда под деревом от дождя пряталась.
– Учти, я с тобой на кладбище не пойду.
– Умница, так ты согласен?
– А что, у меня есть выбор? Ты все равно туда попрешься. Не могу же я бросить тебя на произвол чешского метро.
– Вот и славно, тогда ешь быстрее.
Андрей еще какое‑то время перемежал еду с ворчанием, потом закурил и притих.
13
16 октября 2008 г. Прага.
День был рабочий, и места на стоянке перед парковым комплексом Вышеграда было предостаточно. Мы припарковались как можно ближе ко входу, но все равно пришлось почти с километр идти пешком. Когда мы наконец добрели до собора, Андрей, как и обещал, внутрь идти отказался, и мне пришлось двинуться на поиски приключения в полном одиночестве. Солнце было в зените и пригревало почти по‑летнему. Я сняла куртку и повесила ее поверх сумки. И почему я утром решила, что будет прохладно?
На кладбище в это время дня было пусто, навстречу мне попалась только пара дам без возраста, прогуливающихся под руку. Они сами являлись живым воплощением памятников и, как статуи на могилах, символизировали образец вечной жизни. Заглядевшись на женщин, я никак не могла решить – с какой стороны мне считать ряды. С номерами могил было проще, на многих они были проставлены. Мое беспорядочное брожение вызвало интерес у одной из дам. Они благожелательно подошли ко мне и спросили:
– Вы что‑нибудь ищете?
Я с трудом, но все же поняла, что они намерены мне помочь. Привычка автоматически переходить на английский, как только я пересекала границу, сработала и сейчас. Я не задумываясь спросила:
– Бабушка моей подруги попросила