и слышу мужской самодовольный смешок на фоне, – но спасибо еще раз! Не скучай!
Смеясь и что-то бурча про «ещё пять минут, Кирюш», Карина отключается. Я прячу телефон в сумку и, как гимнастка в цирке, пытаюсь пройти по раздолбанному бордюру.
Одержимая, нездоровая влюбленность Карины непонятна по мне многим причинам. Что только она нашла в этом придурке?
Нет, внешность у Кирилла неплохая. Медные, слегка вьющиеся волосы оттеняют светлую кожу, шоколадные глаза и улыбка светятся ярче уличной подсветки Питера, а винтажный красный кабриолет Cadillac DeVille 1980 года, на котором Кирилл рассекает по улицам города, несомненно, относятся к его плюсам.
Могли бы относиться. Если бы губы не растягивала вечная мерзкая ухмылка, а глаза не смотрели бы на всех свысока. Хотя нет. Даже тогда ни подтянутое тело, ни симпатичная мордашка, ни игра на бас-гитаре в какой-то любительской группе не смогли бы перекрыть его мерзкий, скользкий, до тошноты вертлявый характер и сквозящее в каждом жесте самолюбование.
Такие, как он, обычно нравятся девчонкам в пубертатном периоде, когда ромкомы про плохих парней, меняющихся ради любви к серой мышке, становятся чем-то вроде энциклопедии по новому миру романтических отношений. Но в реальности, во взрослом возрасте… Чем могут привлекать придурки и все эти бэд-бои?
Поток хаотичных мыслей прерывает урчание в животе, пока я балансирую с сумкой и ноутом на бордюре.
Как же есть хочу. И волосы обрезать.
Не ела больше шести часов. А теперь вместо того, чтобы приехать в квартирку, поесть, завалиться в ванну с пушистой пеной и провести вечер за чтением или просмотром киношки, нужно дотащить себя до бара. Благо, он в паре метров от меня.
– О, Василёк! С новым учебным, да? – Весёлый голос бармена приветствует, стоит только открыть тяжелую деревянную дверь с облупившейся краской и проскользнуть в заведение.
В местечке с кодовым названым «Свои люди» за прошедшие три года обучения я провела сотни часов. Знаю всех четверых барменов и их смены, а они знают меня как блондинку, залипающую в ноутбуке за столиком в углу.
– С последним учебным. – Улыбаюсь забитому татуировками Тимуру, уже заступившему на вечернюю смену. – В честь чего давай самый большой объем.
Большой объем супа сейчас бы, а не кофе, но супа здесь нет.
– Может, тебе сразу в пивной налить? Там литровые бокалы.
– Запомню это предложение. Перед сессией попробуем.
Пока жду еду, незаметно расстегиваю под столом босоножки и вынимаю ступни из мокрой обуви. Тут тепло, надеюсь, высохнут к вечеру. А спустя пару минут совсем некультурно вгрызаюсь в круассан с ветчиной. Боже, я в раю.
Открытые в ноутбуке страницы и ссылки уносят в мир управления отельным бизнесом. Совсем скоро предстоит занять место отца, а я не чувствую себя… Не знаю. Кто будет воспринимать всерьез соплячку?
Вот самоуничижения на сегодня запланировано не было, Василиса.
Постепенно бар заполняется посетителями, тишина сменяется