дед Фёдор даже с отчеством угадал, я Смирнов Иван Иванович, – подумал я.
Вскоре ко мне вернулась Люба и почти насильно потащила меня к себе домой, я согласился на это, потому что она пообещала рассказать мне много интересного и сводить в общественную библиотеку, она вспомнила, где она читала хронику о Смирнове. Вот мы прогуливаемся пешком по набережной Невы, Люба жила где-то на Фонтанке, проходим мимо пристани. Нас останавливает зазывала и говорит:
– Молодой человек, прокати свою девушку по реке, мы идём до Кронштадта, увидите город с реки и запомните его на всю жизнь, осталось только два места.
К моему удивлению, действительно, только два места осталось на теплоходе. Когда мы спустились на палубу, теплоход сразу отошёл от пристани. Только сейчас я окончательно убедился, что после посещения института за нами на расстоянии велась слежка. Два мужика побежали за нами, когда мы неожиданно спустились к пристани, но не успели на наш теплоход, я даже успел рассмотреть их жестокие лица.
Когда мы вернулись с Финского залива, уже темнело. Вид с реки на город в последних солнечных лучах был прекрасен. Люба держала меня всё время за руку и заглядывала в мои глаза, по её внешнему виду было видно, что девушка нашла то, что долго искала, и она вся светилась от этого мимолётного чувства. Я провожаю Любу в колодец старого Ленинградского двора, но она не отпустила меня, привела в квартиру своих родителей. Родители оказались очень интересными людьми и выделили мне отдельную комнату для ночлега. Меня даже накормили ужином за общим столом. Я расплатился за посещение кофе и прогулку на теплоходе. Но всё ровно спросил у отца Любы, сколько с меня за ночь, проведённую в их комнате. Мужчина засмеялся и честно сказал:
– Бог с тобой юноша, мы самодостаточны и никогда не сдаём жильё, это дочка придумала, чтобы завлечь тебя к нам. Оставшись вечером за столом в гостиной наедине, я сообщил Любе, что за нами следили два мужика после выхода из института. На это она мне ответила:
– Наверное, КГБ тобой заинтересовалось, у нас ведь государственная секретность, пошутила надомной Люба и неожиданно поцеловала меня.
Своим поцелуем она словно обожгла меня, и я понял, что права Ева студентка в меня втюрилась. Тогда я погладил её по голове, под длинными роскошными густыми волосами каштанового цвета и произнёс:
– Люба, я сегодня очень устал. Завтра у нас тяжёлый день в библиотеке, родители твои долго не уснут. Давай мы сегодня с поцелуями отсрочим. Можно, я уйду, в выделенную мне комнату,– после чего взял её голову в свои руки с двух сторон и легонько прикоснулся своими губами к её губам.
Я оставил студентку наедине с её мыслями, а сам ушёл спать. Утром я проснулся от того, что в моей комнате кукушка на стене прокуковала девять часов. Странно, вчера отец Любы остановил часы, а сейчас, студентка не дождалась, когда я проснусь, пробралась в комнату и запустила ходики. Я заправил кровать и привёл себя в надлежащий порядок, после продолжительного