просто, Гвен.
– Конечно, просто, – возражаю я. – Вышвырни его, и готово.
– Гвен! Он всё ещё твой отец, не говори о нём так.
– Я буду говорить о нём так, как хочу. Даже будь Папой Римским, он был и останется мудаком.
Мама стискивает челюсти. Так заканчивается большинство разговоров, которые мы ведём о Ниране Пирсе. Мама жалуется на него, я озвучиваю своё мнение, но она не желает ничего слышать. Не хочет ничего знать. Каждый раз одно и то же: глухие уши и зависимое сердце.
– Как я уже сказала, внизу тебя ждёт бутерброд.
Она резко встаёт, отчего сидение стула приходит в движение, и покидает комнату.
А я веду напряжённую дуэль взглядов с Магнусом Бейном, верховным бруклинским магом, который во весь рост изображён на плакате у меня на двери. Я упорная, но он сильный. Он побеждает.
Взяв телефон, смотрю на часы. Они показывают начало одиннадцатого. Уже несколько минут, как в «Айскейте» наступил обеденный перерыв. Набираю Пейсли сообщение, в котором предлагаю сегодня встретиться. Ответ приходит немедленно.
Пейсли: Ты где????????
Я: В кровати.
Пейсли: Ты имеешь в виду свой бомжацкий коврик?
Я: Si.
Пейсли: Почему ты не на тренировке?
Я: Расскажу, когда мы встретимся.
Пейсли: Хорошо. Заберёшь меня? И можешь захватить из закусочной ролл с авокадо? Сегодня мне приснилось, как я плыву в бассейне, полном этих штук, с открытым ртом и прокладываю себе путь, поедая их.
Я: Твои сны принимают неожиданные формы. До скорого!
Загоняю своё авто на стоянку «Айскейта» и вынимаю ключ зажигания. Мотор издаёт короткое ворчание, и голос радиодиджея в колонках резко обрывается. Подняв ноги, скрещиваю их на сиденье, не очень беспокоясь о том, что остатки мокрого снега с ботинок намочат старую кожу. Я смотрю на прямоугольное здание ледового дворца так, словно впервые его вижу. Как будто только сейчас я по-настоящему чувствую, насколько чудесное это место. Почему я всё время принимала как должное возможность ежедневно ходить по серому линолеуму к раздевалкам и кататься на катке? Знай я, что моё время ограничено, каждое утро ползала бы по дворцу на коленях и целовала каждый сантиметр пола.
Двери открываются, и из них появляются Леви и Эрин с Пейсли на буксире. Они несут тренировочные сумки на плечах и над чем-то смеются, но я не слышу. Пейсли толкает локтем в бок Леви, и я внезапно чувствую себя обделённой. Я испытываю боль, но достаточно лёгкую, поскольку ощущаю в себе невообразимую радость. Сродни мании величия, она накатывает волнами и приукрашивает реальность. Я не в силах описать эту эмоцию, но она вызывает у меня настоящий прилив адреналина.
Заметив мою машину, Пейсли поднимает руку и машет мне. А после быстро обнимает парней на прощание, пробегает через парковку и бросает свою сумку в багажник. Широко распахнув пассажирскую дверь, с раскрасневшимися от холода щеками бросается на сиденье.
– Привет, лучшая подруга! – Она наклоняется над рычагом переключения