на сегодня. Когда будет готово новое вооружение и доспехи, предоставишь мне своё загородное поместье на пару недель? – вспомнил я. – Вместе со слугами, рабами и прочим.
– Всё моё имущество в распоряжении моего царя, – мгновенно ответил он, – оповестите меня за пару дней, до того как оно понадобится твоему величеству, и я обеспечу лучший приём.
– Вот и договорились.
***
Вернувшись в его дом, я приказал собирать вещи, поскольку, как и планировал раньше, собирался уйти утром с войском в поместье, в котором не был уже больше года, и устроить там легионы, проследив за тем, чтобы бараки для всех были достроены, а довольствие и снаряжение поступало вовремя. Хотя с последним можно было сильно не заморачиваться, Рехмир явно бы не оставил за себя неумеху, но всё равно лучше было проследить за этим лично.
Только я о нём вспомнил, появился он сам, грустный и печальный.
– Что ты тих, как день ненастный? Опечалился чему? – обратился я к нему на русском. Рехмир вскинулся, запоздало мне поклонился и непонимающе посмотрел на меня. – Почему у нового визиря такое печальное лицо, спрашиваю? – перевёл я свои слова на египетский.
– Мой царь, несмотря на то что переговоры были тайными, – тяжело вздохнул он, – о смещении дяди и назначении меня визирем быстро стало известно многим. Пока я ехал до войска и обратно, меня одолела толпа просителей. Резко появились те, с кем я уже много лет не общался. Даже друзья детства интересовались, не могу ли я их пристроить на службу во дворец.
– Я надеюсь, ты показал себя в их глазах неблагодарной скотиной и заносчивым уродом? – улыбнулся я.
– Пришлось всех послать к богам, мой царь, – кивнул он, – для меня все эти люди из прошлого никто. Они никак мне не помогли стать тем, кем я стал, так с чего бы сейчас всем им помогать?
– Это только первый день, Рехмир, – напомнил я ему, – увидишь, как новость распространится дальше, сколько старых знакомых у тебя окажется, даже если ты их видел раньше всего лишь раз в жизни.
– Пожалуй, я приму предложение дяди и возьму его охрану, – вздохнул он, – иначе просто невозможно передвигаться по городу.
– Пока договариваешься, дам тебе свою, четверых легионеров будет достаточно, чтобы тебе не досаждали.
– Благодарю, мой царь, – Рехмир прижал руки к сердцу и склонил голову, – я как-то не ожидал, что всё так резко свалится на меня.
– Если ты готов, собирай вещи, мы поужинаем и рано ляжем спать, завтра утром выступаем.
– Конечно, мой царь, – согласился парень, – Танини как раз закончит подготовку договорённостей и перепишет их набело.
Он напомнил мне о деле, как раз связанном с переговорами.
– Хопи.
Центурион подошёл к нам и поклонился.
– Неси, скажи, чтобы выступал, – приказал я.
Он склонил голову и молча вышел из зала.
***
Утром, хоть я и не хотел особо никого будить, на завтрак и проводить меня вышло всё семейство Усерамона с ним во главе. Прощаясь