всего Виктора поразила форма его головы. Череп был как-то странно вытянут назад. Такую форму черепа он видел однажды, только в музее. Это было так давно, что он даже не помнил в каком. Он нервно передернул плечами.
– Кто это, мать его такой? – громко спросил он, – это мы сними воюем?
Якуш кивнул головой и, позвав княжича, махнул к выходу. Они вышли, прикрыв за собой дверь. Виктор посмотрел на своих солдат, и подошел поближе к пленному, но тот, продолжая держать голову на руках, никак не отреагировал на его приближение.
– Кто мне, что-нибудь объяснит? – Кто начнет? Ну, хоть в двух словах.
– А, чего тут говорить? Все сами видите, товарищ капитан, – Колесов развел руками.
– Что я вижу? – Виктор нервно оглянулся на них, – мы попали к своим предкам в древнюю Русь! Но, это не та страна, о которой мне говорили в школе и училище. Где же это непосильное татарское иго? Я не вижу! Где же эти нищие и забитые крестьяне, я до сих пор никого в лаптях и в землянках не видел. Все разодетые, как один в сапогах! Дома в два этажа! Где эти деревянные крепости? Все в этом неприступном граните! Где эта ваша Святая Русь? Хоть кто-нибудь видел за этот месяц хоть один крест? Ну, хоть где-нибудь? Москвы никакой нет! Киева никакого нет! Новгород вообще на Волге! Реки! Моря! Рельеф берега! Все не так как у нас! На стягах двуглавый орел! Великаны! Короткие! Теперь вот этот, с такой головой! Что, это такое вообще?
– Может мы просто оказались не готовы к реальности?
– А, что? – нервно засмеялся Виктор, – к такой реальности можно быть готовым?
Ольга взяла его под руку и повела к двери. Она махнула всем рукой. Все встали и пошли на выход. Когда они вышли из помещения Марина указала им на ближайший костер. Они встали вокруг и протянули руки к огню. Девушка посмотрела на Виктора.
– Это еще не все. Это чудские земли. Они пришли с севера и востока и селились здесь, после того как их страна была разрушена. Разрушена полностью. Нет зимы, потому, что здесь и не было ее никогда издревле, никогда и нигде. Теперь льды идут с севера, и уходит народ с севера в разные стороны. А чудь, эта, они такие же как «низкие» и великаны. Племена все выжившие и переродившиеся снова объединятся, начали под Русью, а чудь не захотела. Бьются насмерть теперь. Мало их под Русь идет, а остальные предпочитают смерть. Не напугать их.
– А, где же самые славяне? Где их переселения?
– Нет, никаких славян, товарищ капитан, – Марина настороженно посмотрела на него.
– Чего? Чего? – Виктор посмотрел на нее как на умалишенную, – Маня тебе любовь в голову ударила, что ли? Это перебор уже.
– Ну, может и перебор, – пожала плечами Марина, – только нет и все. Да, и что теперь для нас не перебор.
– Как такое вообще может быть? – Пасечник, пораженный услышанным, присел и обхватил голову руками.
– А, скажите тогда мне, а как эти славяне называли себя сами? – усмехнулась Марина, – ну, вот мы себя называем русскими, это правильно. Мы русские, и себя называем русскими. Их мы называем славянами, огромные