я.
Еще одно пожатие плечами.
– Да едрить же твою через колено! – Роюсь в ее сумке и достаю ключи. – Какой ключ?
– Кра-асненький…
Беру красный ключ и отпираю дверь.
– Привет! – громко говорю в коридор.
Нет ответа.
Оглядываюсь на машину, Эндрю пожимает плечами.
– Вот и твоя кроватка, – говорю я, завожу Кейт внутрь и закрываю за нами дверь.
Ну, раз с входной дверью квартиры мы разобрались, спрашиваю:
– Где твоя спальня?
Она тычет пальцем в крутую узкую лестницу, и я задираю голову, оценивая высоту. Вот черт!
– Ну конечно, разве могло быть иначе! – вздыхаю я.
На минуту задумываюсь. Что мне теперь делать? Не могу же я просто оставить ее здесь.
– Ладно. – Нагибаюсь и перебрасываю ее через плечо.
– Ой… не надо, – невнятно бубнит она. – Поставь меня!
– Замолкни, – шлепаю ее по заднице. Одна ступенька, другая…
Преодолеваю еще пару ступенек, и у меня начинают гореть мышцы. Тяжело дышу.
Пошатываюсь, едва не заваливаясь назад.
Не уронить бы ее.
Почему с этой чертовой бабой все так сложно?
Скрежеща зубами, продолжаю подниматься по лестнице, стараясь идти как можно быстрее.
– Поставь меня, – ноет она, и я снова даю ей шлепка.
– А ну, веди себя хорошо! Сломанная спина – последнее, что мне сегодня нужно.
Мы добираемся до верхней площадки, я снова ставлю ее на ноги, хватаюсь за грудь и жадно вдыхаю ртом воздух. Вот адище!
Нелегкая работенка.
Кейт еле держится на ногах, я хватаю ее за руку и волоку в спальню.
Подвожу к кровати, отдергиваю одеяло и укладываю. Снимаю с нее одну кроссовку, и она вяло брыкается, – видимо, в знак протеста.
– Знаешь… – развязываю шнурки второй кроссовки, – многие женщины были бы готовы жизнь отдать, лишь бы я снял с них обувь в постели.
– От… чайные. – Она с трудом ворочает языком.
– И никакие не отчаянные.
Сняв вторую кроссовку, невольно улыбаюсь. На Кейт светло-розовые носки, я укладываю ее ноги под одеяло и подтыкаю поуютнее со всех сторон.
Она сонно улыбается мне и протягивает руку.
Я беру ее ладонь в свою и сажусь рядом на кровать; веки у нее отяжелели, ей едва удается держать глаза открытыми. Я убираю волосы с ее лба. Смотрю на нее.
Светлые пряди разметались по подушке, пухлые губы – ярко-розовые. Темные ресницы трепещут, когда она силится не закрыть глаза.
А ведь на самом деле она очень…
Обвожу взглядом ее спальню, окрашенную в цвет сливок, с огромной белой деревянной кроватью. Здесь есть книжный стеллаж и трюмо, косметические штучки в корзинках и фотографии в рамках; комната очень обжитая и уютная. Под потолком натянуты елочные гирлянды, в углу – массивное кресло для чтения с оттоманкой. Чем-то напоминает комнату в студенческом общежитии, от такой и я бы в свое время не отказался.
Снова смотрю на Кейт и вижу, что она сладко спит, по-прежнему уцепившись за мою руку.
Рассматривая ее, ловлю себя