ты ничего не смыслишь в науке: место сознания – то, что известно как «сенсориум», – отчасти находится в проявлениях квантовой спутанности высших физических измерений. Человеческий мозг – это просто трубопровод.
Моррисон махнул рукой в сторону своего молодого «я»:
– О чем я и говорю. Именно поэтому никто из вас никогда не станет мною. – Он снова повернулся к Грейди: – Оказалось, людей копировать нельзя. Только плоть. Поэтому теперь у нас только биотехнический дизайн. Бабушку Алексу вы наверху видели.
Лаборант свирепо взглянул на него.
– Тау сказал, что ты хочешь нас всех ликвидировать.
– Не всех. Только не слишком верные копии.
Лаборант по-прежнему не сводил с него глаз. Моррисон всплеснул руками:
– А что ты хотел от меня услышать?
Клон несколько секунд смотрел на своего прототипа тяжелым взглядом:
– Иногда меня охватывает непреодолимое желание убить вас, сэр.
– Ну так давай, постарайся, приложи усилия. Только не оплошай.
Повисла напряженная тишина. Моррисон, в конце концов, улыбнулся:
– У нас всех есть склонность к убийству. Просто некоторые любят доводить дело до конца.
Лаборант глубоко вдохнул, успокаивая себя:
– Я отказываюсь потакать своим генетическим склонностям.
– Мне больше сказать нечего.
Лаборант с презрением отвернулся.
– Зета, расслабься. Ты – хороший.
Клон оторвался от своих записей:
– Все, я закончил. Его файл готов. Теперь, с твоего позволения…
– Хорошо. – Моррисон бросил на него последний раздраженный взгляд. – Крепи к нему бирку и грузи на транспорт.
– Проклятие…
Грейди судорожно пытался найти какие-то слова, чтобы убедить их:
– Постойте. Не делайте этого. Я…
Но потом его неумолимо потянуло в сон, словно накрыло удушающим одеялом.
Спустя шесть месяцев. Глава 6. Ссылка
Стоя на краю тысячефутового утеса, Джон Грейди смотрел на бескрайнее пространство глубокой воды. Он подумал, не прыгнуть ли прямо вниз, навстречу сокрушающему дну. Такие скалы кольцом окружали остров. Тот был настолько далек от всего на свете, что тут нашли себе приют всего два вида птиц – один нелетающий – и практически отсутствовала другая фауна. Ни грызунов. Ни змей. Даже растения можно было пересчитать по пальцам. Кто знает, возможно, когда-нибудь сюда занесет стаю перелетных птиц. Тогда Джон смог хотя бы примерно понять, где находится.
По ночам Грейди стоял в темноте возле дома и смотрел на буйство звезд на небе и облако Млечного Пути, изгибающееся над головой. Зрелище казалось даже прекраснее того, что он помнил по годам странствий по Сьерра-Неваде и Скалистым горам с родителями. Да, то были блаженные, безмятежные времена. Побег из детства, по большей части потраченного на врачебные попытки «исправить» Джона. Родители спасли его хотя бы от этого.
Из-за психических расстройств человек теряет связь с реальностью. А по всем внешним признакам маленький Джон Грейди с настоящим миром никакого