чего-то реального и полезного. Не то что прежние железки или абстрактный «продукт», но вполне достоверные стулья, шкафы. Завод имеет в себе занимательность: очень фокусно, виртуозно закладывается простое бревно с одного конца и вылезает мебель с другого, а посередине вереница промежуточных звеньев в виде раскройки, полировки, кишок, по которым летит сжатый воздух, образующих Конвейер…
Стоит призадуматься: что являет собою Завод? Не может быть, чтобы такая большая и мудреная затея ничему не учила, не имела бы аналогий в природе мира и человека. Зачем-то нужен этот процесс, обеспечивающий, как здесь говорят, «выпуск стула»?
Сравнение с живым организмом напрашивается. Кровообращение, пищеварение, метаморфоза вещей и веществ, проходящих эмбриональные стадии. Но сходство нарушается, едва посмотришь, как все изменения вносятся наружным путем, извне, и не содержат ничего таинственного.
Скорее процесс производства воссоздает известную схему биологического развития, примем ли мы за основу Ламарка и воздействие внешней среды (сушилка сойдет за пустыню, пилорама с бассейном – за земноводный период) или остановимся на Дарвине с его отбором, устраняющим из примитивной доски все лишнее, нежизнеспособное в породе стула. Теория эволюции принимает в этом прообразе несколько пародийный оттенок и наводит на подозрение, не зародилась ли она под впечатлением фабрики, откуда, получая первые уроки-примеры, и позаимствовала идею всемирного прогресса-конвейера…
12 января 1967
– Работа царская – думать не надо.
– Один хер – удовольствия я на этом свете не получу.
Внезапный вопрос:
– Андрей, а что ты думаешь о драконах?
– ?!
– Куда они подевались?
– Рок судьбы.
– Зачем перелопатили материю?
– Курил два года (опиум) и был почти у самых врат.
– Нет, есть Бог. Кто скажет – Бога нет, я тому глаз выколю.
– Это такой человек, что если есть на том свете загробная жизнь, то его там надо двадцать раз повесить! О рубахе со вшами:
– Я в ней живу!
О Земле, на которую сбросят водородную бомбу:
– С орбиты она не сойдет, конечно, но содрогнуться она содрогнется.
Сидел как все, разговаривал. Вдруг шепотом:
– Кто-то вошел, ребята.
Мы смотрим – никого. Дверь заперта. Он опять:
– Кто-то вошел!
И выскочил в окно. Потом уже его ловили в запретке.
(Как сходят с ума)
…Описали, как резали поросенка, и тот, с ножом в сердце, вышел из сарая, посмотрел вокруг и пошел назад – подыхать. Всё молча. Вся сцена – ни звука. Только хозяйка под окном жене резника – шепотом:
– У меня дрожат ноги. Давай матом ругаться, погромче!..
Мне так и послышался в этом месте – полет валькирий.
– За что сидите, мальчик?
(Способ знакомства)
Искусство, кажется, только тем и занято, что перерабатывает материю в дух и обратно, по методу растений, которые,