шлепок. «Не поворачивайся, не поворачивайся, не поворачивайся» – твердила Лиза у себя в голове, но повернулась. Она стояла и смотрела на тело без движения. Холод и страх сковали её, но, сделав усилие, Елизавета тяжело вздохнула и двинулась на помощь.
Она наклонилась и попыталась усадить тело. Веном сопротивлялся, насколько хватало сил. Такая борьба продолжилась недолго, пока девушка не стала возмущаться:
– Да успокойся, я помочь хочу! Угомонись, сдохнешь ведь здесь. – голос Лизы дрожал, как и она вся. – Хорошо, обещаю никого не вызывать.
Это сработало. Труп сопротивляться перестал, даже приложил усилия, чтобы встать, опереться на нее и идти к магазину. «Какой же он тяжелый, килограмм сто, наверное.» – подумала Лиза, когда они несколько раз падали на землю.
– Постой. – сказала она и поставила незнакомца у стены подсобки, как швабру.
Лиза стала снимать с больного мокрую одежду. Под тулупом красовалась чудная старомодная рубаха такая же грязная и мокрая, как и само пальто. Штаны и сапоги тоже ушли в утиль. На плече незнакомца зияла глубокая рана грязно-бурого цвета.
Она усадила его на сиденье софы. «Ледышка, какая температура у него должна быть в норме?». Ширококостный с телосложением легкоатлета. Сухие рельефные мышцы давали понять, что с физическими нагрузками он на «ты». Лиза слегка подтолкнула, и бывший или будущий мертвец без сопротивления упал на диван. Она достала внушительный короб, выудила из него перчатки и бинты и стала очищать рану на плече Венома.
– Что с тобой стало? Голова не болит? Может всё-таки в больницу? – вертя ватой с нашатырём, допрашивала Елизавета пациента.
– Нельзя. Кофе. – неразборчиво выдохнул тот и уснул. Чувство щекотной вибрации взялось из ниоткуда и в никуда пропало.
– Тебе эспрессо или американо принести? – сказала Лиза уже не слышащему созданию.
Она обругала себя, подняла тяжелые холодные ноги незнакомца на диван и накрыла пледом. Девушка зашивала его рану, оставив дренаж, и думала: «Что ты такое? Как сильно отличается наш организм? Антибиотики будут работать? Физиологические нормы, наверно, отличаются. Кофе? И что мне делать с кофе? Черт, черт. Дурная голова ногам покоя не даёт. Посадят. Меня точно за это посадят!». После перевязки Лиза осмотрела пациента. Бледный, хоть и кожа достаточно смуглая, явно обезвожен. Тоны сердца не разобрать: "тук-тук-тук-тук", ровно. Не привычные первый тон и второй, а точно метроном в грудной клетке.
Из волшебной коробки она выудила жгут, катетер, две пробирки, спирт, ватные тампоны и пластырь. Кожа гостя плотная и тугая, как у дворового кота, покрытого шрамами от уличных боёв. Катетер-бабочка поставлен с первой попытки, а две пробирки наполнились кровью. Елизавета взяла телефон и позвонила:
– Алло, Никит, привет. А ты сможешь мне быстренько сделать анализы? … А это будет сюрприз.
Глава 2. «А вот и победители генетической лотереи пожаловали.»
Лиза тараторила по телефону и натягивала пальто, которое доходило до