в жизни? Ты такой же спокойный и логичный, как твои программы?
Игорь усмехнулся, но в его улыбке была горечь.
– Хотелось бы. Но нет. Знаешь, люди – это не код. Они не следуют инструкциям, не работают по алгоритмам. А я… я привык всё планировать, выстраивать. А потом, когда что-то идёт не так… это сбивает с толку. Иногда я просто закрываюсь, чтобы не ошибиться.
Он замолчал, словно сказал больше, чем хотел. Анна посмотрела на него внимательнее. Теперь её голос был почти шёпотом, но в нём чувствовалась искренняя заинтересованность.
– И что тогда? Ты всегда так? Или иногда позволяешь себе… ошибаться?
Когда Игорь поднял на неё взгляд, его глаза были чуть прищурены, как будто он обдумывал её слова.
– Иногда позволяю, – сказал он наконец. – Но это редкость. Привычка держать всё под контролем слишком сильная. А ты? Ты позволяешь себе быть… уязвимой?
Анна слегка откинулась назад, и её взгляд стал немного печальным.
– Иногда. Но это сложно. Я привыкла прятаться за своими рисунками. За тем, что создаю. Они – мой щит. Знаешь, как будто, если кто-то критикует мою работу, это не так больно, как если бы они критиковали меня саму. Так легче. – Она на секунду замолчала, а потом добавила: – Но это и одиночество создаёт. Люди видят только внешнее. А внутри остаётся пустота.
Игорь кивнул, его взгляд стал чуть мягче.
– Я понимаю. У меня так же. Только вместо рисунков у меня – цифры, коды, строки текста. Иногда они становятся твоими друзьями, потому что настоящие друзья… слишком сложны.
Анна улыбнулась, но эта улыбка была грустной.
– Выходит, мы с тобой одинаковые? – спросила она, её голос прозвучал чуть иронично.
Игорь чуть усмехнулся.
– Может быть. Но, знаешь, я думаю, в этом месте мы могли бы попробовать не быть такими. Просто быть собой.
Эти слова повисли в воздухе. Анна посмотрела на него, её взгляд был серьёзным, но в нём мелькнуло что-то новое – то ли надежда, то ли любопытство.
– Быть собой… здесь? – спросила она, её голос звучал с сомнением. – Это ведь всё равно, что кричать в пустоту. Кто нас услышит?
Игорь на мгновение задумался, а потом ответил:
– Может, никто. Но это не важно. Иногда важно просто сказать. Просто быть услышанным, хотя бы одним человеком.
Анна кивнула, и в её глазах мелькнуло тепло, которого не было с самого начала эксперимента, а затем пальцами начала нервно перебирать край полотенца, как будто она искала в этом движении утешение.
– Знаешь, – начала она, не поднимая взгляда, – я всегда боялась быть слишком близкой с людьми. Это странно, да? Тебе хочется, чтобы кто-то понял тебя, был рядом. Но когда кто-то становится слишком близким, это пугает. Становится больно, если что-то идёт не так.
Игорь кивнул, внимательно слушая. Он тоже держал руки на коленях, слегка сжав пальцы, как будто он тоже чувствовал напряжение.
– Это не странно, – сказал он, при этом его голос звучал мягко, почти шёпотом. – Близость – это всегда