«мать». Смотрю и слушаю уже с осознанием, что передо мной сидит материя, порождающая материю – саму себя. Другими словами, конечный разум порождает конечный разум. В изумлении задаю себе вопрос: «Выходит, женщина – это деятель по сотворению страданий?! Вот почему «обособленное Я» постоянно находится то в нужде, то в сопротивлении. Вот откуда идет крик эго внутри человека: «Мне чего-то не хватает! Дайте мне что-нибудь! Все равно что – дайте!» А когда мир ничего не дает, она берет подручный материал, который всегда у нее под рукой, – ее дети. Ее совсем не волнует, что дети уже далеко не дети. И кричит внутри себя: «Как же, ведь я мать!»
Это я и озвучила маме, сказав:
– Какая ты мать? Твои дети уже почти пенсионного возраста! Вот внучки твои – они мамы, потому что родили детей, и сейчас их детям необходимы забота и внимание.
– Что? Я тебе не мать? Тогда кто я тебе? Ты опять что-то не то говоришь! – сказала мама.
Но произнесла все это не как раньше – с криком и угрозами, а как-то «на тормозах». Ее тело боли, воссоздающее иллюзию, про себя решило: «У меня сейчас нет шансов, я под ярким освещением». И оно тихо ушло, спрятавшись в свое потайное место и выжидая следующего случая, когда можно будет выйти и проявить себя как сущность обособленной личности. Итак, встреча с мамой на этот раз прошла тихо, спокойно, без ярких зрелищ. Сущности внутри нее стало скучно, и она на следующий день уехала к себе. Я проводила маму с огромным чувством благодарности внутри, промолвив про себя:
– Ты самый лучший мастер по воспроизведению материального! Ты отменно исполняешь то, что надо исполнить. Я так много моталась по миру в поисках лучшего духовного мастера, но моя родная физическая мама оказалась самым реально крутым мастером по сотворению материального, того, чего нет. И только наивные, доверчивые ротозеи – дети – попадают в сети этого изощренного материально-иллюзорного мира.
Об этом Руперт Спайра сказал: «Ученные две с половиной тысячи лет искали материю. Будут искать ее еще столько же лет – и не найдут. Потому что ее там нет».
Внутри что-то ликует от осознания, что мама отменный духовный мастер. Впервые между мной и мамой, в наших отношениях с ней, что-то треснуло. И эта трещина дала просвет того, что реально срывается под ярлыком «мама». Бог. Только Бог может предстать в образе нищего, больного, слепого, глухого, обреченного на скорбь, отменно поработать и сказать: «Эх, хорошо!».
Погружаюсь глубже в новое осознание. Приходит понимание, что физическая мама не знает и не живет. Образ, память, воспоминания под ярлыком «мама» не знают и не живут. И я вновь в упор задаю себе вопрос: «Кто или что сейчас осознает мой опыт переживания? Я осознаю? Да, я осознаю. Спасибо, Мама!» И сейчас, когда благодарю Маму, это не то, что объектно. Мама – не физический объект, я сейчас чувствую себя внутри Мамы. Это не воспринимаемо, но пережить можно. Со слезами на глазах шепчу: «Разве это не счастье?»