башне у остекленной стены, открывавшей исчерпывающий вид на бесчинства вертолетов.
– Кто-то выразительно выругался.
– Чтоб вы грохнулись! – в свою очередь подумал Брагин.
Дальше все было как в ночном кошмаре. Словно почувствовав, услышав, что к ним так неуважительно обращаются, оба темных силуэта, несшихся на тот момент куда-то к югу, скорее всего над основной железнодорожной веткой, вдруг повернули и пошли по направлению к наблюдавшему. К Брагину. Расстояние было значительное, на машине по сравнительно прямым улицам минут двадцать, но для вертолетов это был пустяк – сейчас там, а сейчас и тут. Шли они не точно на башню, но в любом случае с их стороны это было преступным безрассудством – тут уж без всех этих страхов и сравнений с ночными кошмарами.
Не будучи посвященным в правила осуществления полетов, Брагин был убежден, что низколетящим, да еще выпендривающимся вертолетам было совершенно нечего делать над утыканными высотными конструкциями промышленными площадями. Вертолеты было не жаль, как и какую-нибудь стальную трубу, находившуюся внутри удерживавшего каркаса – мачту можно было убрать и заменить. Вертолет просто убрать, погрузив оставшееся в самосвал – за какое-то мгновение Брагин представил именно это. Проблема была в том, что аммиака, хлора и другого подобного сырья, на емкости и аппараты с которым могла грохнуться эта труба-мачта или сам вертолет, здесь было столько, что хватило бы, чтобы прославиться не хуже Чернобыля.
Два дегенерата, может и не два, если в каждом вертолете было не по одному пилоту, шли аккурат к промышленным площадям. Уже определенно не на башню, а к ТЭС, но даже и так по их курсу было много чего, над чем летать не следовало.
Когда вертолеты прошли примерно половину пути от того места, где они повернули, они к ужасу Брагина, да, надо думать, остальных наблюдавших словно замерли и пошли чуть вверх. Это говорило лишь об одном – теперь они шли точно на башню. Мысли мелькали в одурманенной ужасом голове как слайды в разогнанном на максимум автоматическом проекторе. Возможно, решение пилотов не было случайным – их привлекли две похожие на небоскребы конструкции, извергавшие самый длинный шлейф белого дыма. Если ты дурак и хочешь просто все разгромить и всем нагадить, то башни – это же то что надо. Такой была одна из тех мыслей пытавшегося представить мотивацию пилотов Брагина.
Продолжавшие увеличиваться и отдаляться друг от друга силуэты перестали снижаться.
– Километр, не больше, – в какое-то мгновение отметил про себя Брагин, прекрасно ориентировавшийся в расстояниях между многочисленными ориентирами, об которые вертолеты без труда могли бы обломать свои лопасти.
Наконец, звук этих самых лопастей стал прорываться сквозь стекло и гул вентиляторов. Бессильно стоявший Брагин на какое-то мгновение представил, как во внутреннее пространство влетает сине-зеленый корпус с уже обломанными лопастями. Как крушатся и ломаются металлические лесенки и перекрытия. Как летят и режут