именем уже более уверенно.
– Взойди на весы, – молвил голос, назвав старика крестным именем.
Чаши весов располагались не высоко, практически над землей, и взойти на них не составляло особого труда. Пойдя вперед к весам, старик ощутил, что он идет босиком. Первоначально оказавшись в этом месте он настолько был увлечен переменой обстановки что и не заметил перемены в своем костюме. Между тем старик был абсолютно наг и бос. Под ногами же было что-то очень мягкое и волокнистое, что это именно, старик в полумраке царящей обстановки разглядеть не мог, да и не пристало на таком мероприятии под ноги себе глядеть, думал он.
Ноги сами понесли его на железную чашу. Может быть потому, что золото он никогда не любил. И вот мгновение, и он стоит на левой, от себя, чаше. Над ним зажегся луч, очень яркого света, освещавший его.
– Удобно ли тебе? – спросила тень, – может быть тебе нужна одежда или сидение, еда или напитки, женщины или мужчины? Все это я могу тебе дать прямо сейчас, пока взвешиваю тебя. Может быть ты хочешь увидеть свои близких умерших или живых?
Чаша была достаточно большой, чтобы на ней разместить маленький диван и такой же маленький стол.
– Спасибо, – ответил старик – меня все устраивает.
– Тогда начнем, – ответил голос.
Странно, но когда старик взошёл на висы, чаши не сдвинулись, оставаясь в первоначальном ровном положении. И вот на золотой чаше возникла груда камней. В полумраке сложно было разобрать, но, кажется, они были серыми. После этого весы пришли в движение и чаши весов закачались вверх вниз, как качели. В этот момент старику вспомнилось детство, и как они с мальчишками сооружали самодельные качели из небольших бревнышек, и как он любил в самой нижней точке спрыгивать с качелей, после чего его партнер летел со своей стороны кубарем вниз.
Но вот весы вновь уравновесились.
– Сойди с весов – сказала тень. И старик сделал несколько шагов назад. Проделал он это спиной вперед, не решаясь повернуться задом к трибуне. Далее в одно мгновение на чашах весов оказались не большие округлые камни, величиной с мяч для пинг-понга. Они были навалены кучками уступавшими в размерах той первой куче из серых камней. На железной чаше лежали камни белого цвета, на противоположной, золотой – черного, и черных камней было несравненно больше. И правая чаша весов склонилась вниз.
– Скажи мне, – молвил стоявший за трибуной, – чего ты достоин?
И в этот момент где-то в глубине стрик понял, что жил он не так как завещалось в писании, и не всегда делал так, как говорила ему совесть, и куда же еще он мог попасть, как не в то место где он может искупить свои деяния.
– Твоя судьба решена, – торжественно и как показалось старику с упреком, провозгласил голос, – каждому по делам его, затем добавил он.
И в ту же секунду старик оказался в абсолютно темном месте. Вокруг него что-то копошилось. Были слышны рыдания, крики и мольбы.
Глава 3. Здравствуй ад.
Прошло уже довольно много времени,