кушай! – нежно говорила мама. – И не води толпы подружек! Я ещё не готова в сорок семь стать бабушкой!
– Мам! – Платон скривился. – Ну хватит уже.
– Хватит не хватит, а я слишком часто видела шоу про беременности в шестнадцать.
– А мне восемнадцать, так что я уже не попадаю в эту категорию.
– Всё же давай поаккуратнее, не загуби свою жизнь, – мама говорила с нежностью и заботой. Она подошла и крепко обняла взрослого сына, который был на порядок крупнее и выше неё.
– Мам, всё, хватит меня тискать, как пятилетнего.
А потом перед глазами промелькнули воспоминания, которые они с братом увидели на видеозаписи с регистратора. На ней было видно, как машина спокойно едет по трассе со скоростью потока. Родители шутили и говорили о каких-то мелочах. В салоне играла музыка из хитов восьмидесятых. И вдруг мама закричала: «Осторожно!» В лобовое стекло врезалась огромная фура, сбив машину.
Другая картина: Платон и Саша стоят в коридоре морга со следователем. Следователь, мужчина средних лет, около тридцати пяти, но выглядит старше своих лет. Он говорит Саше, что мальчика можно оставить одного, чтобы опознать тела, но Платон отвечает, что пойдёт и посмотрит страху в глаза.
Когда они надели специальные медицинские костюмы, маски и защитное обмундирование, работник морга провёл их по тёмному коридору в операционную. Зайдя за пластиковую занавеску, Платон и Саша остановились в дверях, не в силах идти дальше. Кабинет был ужасен, пожалуй, даже хуже, чем в любом фильме ужасов, которые они так любили смотреть.
Облезлые стены, местами отклеившаяся плитка, отсутствие окон – всё это делало комнату ещё более неуютной и страшной. Холодный свет люминесцентных ламп создавал неприятное ощущение смерти и безжизненности. На столах, накрытых белыми простынями, лежали страшные приборы пыток, а патологоанатом спокойно курил в стороне.
– Мы пришли осмотреть два тела, которые вы вчера получили с трассы. Мужчина и женщина, сорока семи и пятидесяти лет.
– А, да, вот они, – мужчина в фартуке продолжал спокойно курить и указал на стол, где простынями были накрыты два тела.
Платон схватил брата за рукав. Тот ответил ему тем же. Хотя они были взрослыми мужчинами, эмоции в такие моменты сложно контролировать.
Когда следователь аккуратно убрал простыню с лиц обоих тел, Платон заставил себя посмотреть на них. Этот момент парень запомнит на всю жизнь. Холодные пустые глаза матери смотрели куда-то вверх. Её румяное лицо сильно осунулось и как будто высохло. Крупные черты лица отца в одно мгновение растворились, оставив после себя лишь кожу и кости.
Платон взревел и выбежал из комнаты. Саша, закрыв глаза, медленно произнёс:
– Это они. Мария и Дмитрий Соколовские.
С этими словами он вышел вслед за братом.
Платон открыл глаза, и вся его голова снова покрылась потом. Горло обжигала жгучая жажда. Он сидел на кровати и не мог восстановить дыхание после нахлынувших воспоминаний. Пульс был учащённым, и поэтому дышать было крайне тяжело. Посидев спокойно