которых вчера не могла отвести взгляд.
Глаза мои широко раскрылись. С губ само собой сорвалось:
– Твою ж…
Улыбка – и все те же убийственные ямочки; при свете дня они еще краше! Про себя я называла незнакомца «ковбоем», поскольку мы в Вайоминге и на нем были ковбойские сапоги; но мне как-то не приходило в голову, что он и вправду ковбой. А он оказался ковбоем с головы до пят – от коричневой шляпы до стремян.
И, разумеется, верхом.
Ковбои ведь передвигаются на лошадях.
– Неужели снова вы? – неторопливо проговорил он.
У меня пересохло во рту. Ну каковы шансы, что незнакомец, с которым я целовалась в баре в вечер приезда, окажется рабочим на ранчо, где предстоит работать и мне?
– Сейчас уберем этих ребят с дороги, – добавил он.
Второй ковбой уже отгонял коров: двигались они очень медленно и нехотя, но все-таки двигались. В меру сил помогал ему белый пес – теперь я узнала в нем Вейлона, того собачьего ангела, что вчера и втравил меня в беду.
– Гости редко заезжают к нам этой дорогой. Вы что-то ищете?
Похоже, отмолчаться не удастся.
– Я… приехала на встречу с Уэстоном Райдером, – запинаясь, сообщила я. – Сегодня я начинаю здесь работать.
Ковбой улыбнулся еще шире. Смотрит на меня так, словно я чего-то важного не знаю – от этого еще неуютнее.
– Так вы Ада Харт? – спросил он.
Похоже, все ранчо знает, кто я такая!
– Д-да, – подтвердила я дрожащим голосом.
– До Большого дома еще четверть мили. Поезжайте, встречу вас там. – Он приподнял свою ковбойскую шляпу, и по спине у меня пробежали мурашки.
При свете дня меня определенно тянуло к нему не меньше, чем в неоновых огнях!
Ответить не успела – он что-то крикнул второму ковбою и двинулся прочь. Я старалась не смотреть ему вслед. И не замечать, как руки в рабочих перчатках сжимают поводья, а обтянутые джинсами ноги – лошадиный круп.
Через несколько минут коровы убрались с дороги – путь был свободен. Ковбой кивнул мне; я поняла это как приглашение ехать дальше.
Оставив ковбоя за спиной… пока. Почему-то он сказал, что встретит меня в Большом доме. С чего бы? Это точно не владелец ранчо – ему никак не больше тридцати!
Хотя… разве это зависит от возраста?
Что я вообще знаю о ранчо? Ровно ничего. Надо было чаще смотреть по телику «Там, где сердце»[3]!
Трогаясь с места, я судорожно пыталась составить какой-то план. Значит, так: доеду до Большого дома, поговорю с Уэстоном, потом разыщу где-нибудь там этого ковбоя и скажу ему, что все это был несчастный случай.
И пусть не рассчитывает на продолжение.
Вчера вечером я была не в себе. Устала, перенервничала, толком не поужинала – и вдруг передо мной предстает пара убийственных ямочек! Я впала… ну, в транс какой-то. Типа вышла в астрал. Но больше такое не повторится.
Ни за что.
Я сюда приехала, чтобы сбежать от проблем, а не чтобы найти себе новые.
Если бы не этот ковбой, так меня взбудораживший, должно быть, ранчо «Ребел блю» произвело