стоит человечество, видя себя в своём зеркале «завтра» кровавом».
Эти строки сложились во мне летом 1980, когда вышел из дверей КГБ, охваченный вихрем чувств, мыслей… Нет, я вовсе не к тому, что меня гнобили, что всё и все тогда были под КГБ… Да, условия той беседы были неравные… «Не на равных играют с волками егеря…». Но та наша трех-четырёхчасовая «беседа» была для меня интереснее, полезнее, чем мои беседы с писателями того же времени. И дело тут не в «тёмной достоевщине», «скрутившей русского человека по рукам и ногам» (кстати, коммунистическая идеология Достоевского не жаловала, хотя и не запрещала), а скорее – в страхе писателей: что их не напечатают, запретят, оставят без гонораров, без важного звания – писатель!.. Отсюда и скукоженность, сьёженность, улиточность мысли, суждений… «Трус не играет в хоккей», хотя первичная фраза звучала: «Трус в карты не играет». А уж из карт она перешла в хоккей. Но во что бы вы ни играли, – имея в душе страх, вы проиграете. И гораздо глубже, чем в деньгах или в шайбах…
А фраза: «Я за ужас в искусстве…» – сложилась во мне тогда потому, что считал и сегодня считаю, что человеку и человечеству легче, безболезненнее переживать, сострадать трагедиям в искусстве, чем вживую… Вживую – сегодня, когда это пишу, взорванная, разбомбленная в палестинском анклаве больница-госпиталь – под обломками, под руинами цивилизованного мира сразу 400!.. человеческих жизней! А страданий, страданий!.. Но самое страшное, что никто уже это не чувствует, кроме тех, что под завалами… А тем, которые около, уже не до доброго чувства сострадания. Там отчаянье и взаимная ненависть, которая разливается по Земле очередным пожаром массового безумия…
А литературные и театральные драмы и трагедии, «ужас в искусствах», катарсис (очищение) через искусство люди испоганили, заменив чувствительный ужас драм и трагедий бесчувственными, бессмысленными «ужастиками» и потоками развлекательной телевизионно-киношной крови… И всех в этом превзошла американская «культура». И я не могу то, что видел, то, что мне как «массовому зрителю» со стороны их Голливуда навязывают, показывают, чем меня напитывают, пропитывают, написать американская «культура» без кавычек, потому что всё, что «массово» валится на нас оттуда, никак не соотносится с пониманием Культуры, как поклонение Свету. Где Ур – это корень света – древнейший символ, данный человечеству задолго до английского герба и США. И этот Ур – корень света – мы находим в таких названиях, как Урарту, Урал, и в том, как произносили ещё наши тёмные бабушки и дедушки имя страны – «Расея», что вполне можно толковать как «сеющая свет»…
И «тёмная достоевщина» совершенно меркнет перед тем массовым затемнением, помутнением сознания, что выразилось хотя бы в том же массовом татуировании тел, охватившем народы мира, как стадо, клеймённое одним тавро. Что пришло, опять-таки, с Запада!.. Кто хозяин клейма? – хотелось бы знать?.. А хозяин у тавро, конечно же есть… Не может быть клеймённого стада без хозяина. И именно к таким стадам, к такой стадности, обращены эти строки:
Паситесь