год их уже отдадут мужчинам: учиться править колесницей, стрелять из лука, читать и писать, запоминать священные гимны. Неруд дышала над пухом их волос, оплакивая их грядущее превращение в мужчин, как оплакивала бы взросление своих собственных детей.
Кроме этих мальчиков у Амель-Мардука было еще трое старших сыновей. Но двое погибли на поле брани, а третий умер от болезни, и теперь старшему царскому сыну было всего шесть лет. Их отец был еще достаточно молод, и никто не сомневался, что его сыновья успеют возмужать к тому времени, когда одному из них придется править.
Шемхет, потерпев неудачу в попытках перекричать братьев, обняла сестер, снова пообещала прислать Инну снадобье от ожогов и вышла из гарема.
Ночью, когда Шемхет легла спать, снилось ей, что она жена Арана и почти не покидает высоких глиняных стен его дома, в котором есть сад и бассейн. И вечно ждет его из походов, и омывает его раны. А он глядит на нее неизменно ласково, и у их детей мягкие кудрявые волосы.
И такая судьба казалась ей и манящей, и отталкивающей.
Глава 3
Колыбельная для мертвеца
Шемхет встала раньше обычного, еще затемно. Сегодня должна была прибыть новая жрица, молодая девушка, которую обучали в одной из деревень недалеко от Сиппара. Шемхет знала, почему потребовался ее переезд в Вавилон: их было мало, жриц богини Эрешкигаль. Они работали с мертвыми телами, болели и умирали чаще, чем обычные люди. А город рос, и они уже не справлялись с тем потоком работы, который им приходилось делать.
Шемхет стояла за то, чтобы взять девочек-подростков и за несколько лет получить из них молодых жриц, воспитанных в традициях храма, а не брать кого-то и переучивать. Но верховная жрица, седая старая Убартум, решила иначе.
Жрицы сели завтракать. Рабыни пронесли перед ними миску для омовения рук. Сегодня было как-то особенно напряженно, все предчувствовали появление нового человека, который неизбежно внесет смуту.
Потом они разбрелись по Дому Праха. Шемхет прочитала записи о просьбах жителей, принесших жертвы на этот день – следовало заколоть овцу, слепить демона из праха, прочитать два заклинания и слепить три защитные таблички. Занятая хлопотами, Шемхет чуть не пропустила прибытие новенькой. Она лепила табличку, отгоняющую демоницу-Ламашту – ту, что крадет новорожденных, душит детей в утробах матерей, так что на свет они рождаются уже синими, молчаливыми. Мертвыми.
Послышался шум, но Шемхет, которой, конечно, было любопытно, строго велела себе доделать дело. Для того чтобы отогнать Ламашту, нужно было изобразить демона Пазузу, ее мужа. Женщина, для которой она лепила табличку, родила мертвецов три раза, несмотря на щедрые жертвы Иштар. Три мертвых ребенка подряд… Она, должно быть, совсем отчаялась.
Шемхет доделала табличку. Закрыв глаза, протянула над ней ладонь, скороговоркой прочитала заклинание, накрыла ее чистой тканью и оставила высыхать. Она взяла полотенце и, не успев