мнение" – скажет позже мне Аня. – « Доведи её до абсурда, и она лишится смысла." – возможно, это даже ни её мысли, но для меня эта девочка станет Богом.
– "Вставай, гусеница! Нам пора!» – весело и задиристо начал срывать с меня одеяло Дин. Расплывшись в лёгкой улыбке, и детском негодование, я забилась как эпилептик в кроватке, раскидывая руки и ноги в разные стороны. После одеяла всё так холодно. Как я понимаю детей только что родившихся. Я бы ни меньше плакала.
"Ааааааа..". – протяжно и глухо раздалось сквозняком из моего рта. Я и сама понимала, что нужно вставать.
– "Пошли! Пошли! Пошли!» – говорил Дин, словно хотел мне быстрее показать, что-то, что недолговременно, что может сию же секунду раствориться и он так боиться не успеть.
Почему мы так уделяем мало внимания времени? Время – это самое бесценное, что у нас есть. Но мы будем до последнего его не воспринимать, и даже ставить в ничто, пока оно нас не задавит "раковой опухолью" осознания того, что мы прожили жизнь, так и не придя к своей мечте. Мы все хотели стать космонавтами, врачами, великими учёнными. Что мы сделали с нашей мечтой?
Я всегда хотела научиться играть на пианино, рисовать великолепные картины, писать стихи. Но что я имею на данный момент? Я лежу в каком-то сумасшедшем доме, так ничего и не имея. Это самая грустная грусть. Мы верим, что вот, ещё немного погодя, и мы начнём воплощать свои мечты. Но лишь умирая, люди понимают, какой это самообман. Нет никакого завтра, и почти уже закончилось сегодня – есть только вчера. И в этом вчера, мы не можем вспомнить ничего стоящего, потому что нас там уже нет. Вопрос: изменили бы мы хоть что-то, если бы могли попасть во вчера?
Я встала на ноги. Ну, как встала?! Мне пришлось немного их подтолкнуть руками с кровати. Мои совершенно уснувшие ноги. Я чуть не упала, но Дин успел меня подхватить.
– "Пошли, гусеница! Ты даже не представляешь, как мало у нас времени, что бы лежать в кровате!"
Как я поняла позже, влачась с полусонными ногами, стреляющими в меня пружинистыми разрядами молнии, мы опаздывали на завтрак.
– «Странно, где я была раньше, если мы завтракаем каждый день?»
Знаете? В спихиатрической клинике, есть один минус-это картины, висящие на стенах коридора. Они показывают мир, мир гармонии и счастья, и не важно, шизофреник, депрессант или имеешь маниакальные расстройства, ты одинаково хочешь туда. Бывали даже случаи, что больные разбивали себе головы, ныряя в эти картины. Но пока ещё не обходилось без выныривания, сразу же, обратно. Что нам мешает, думала я, следуя за Дином, нырнуть в них? Ведь это действительно существующий мир, если мы о чём-то думаем, это уже существует-думала про себя я. Прям как Дин сказал, подумала я, но не стала ему об этом говорить. Мы сидим за столом. На завтрак щи, гречка, компот и солонка соли посреди стола. Последующие обеды и ужины проходили ни более ранообразнее. И эта солонка! Солонка соли! Мне всё время казалось, что она хочет со мной разговаривать, но сдерживается и молчит. И меня это бесило. Были моменты, когда я