душ.
София вздохнула. Куда всё это исчезло? Где тот Рома, который мог вот так внезапно схватить её за талию и закружить в танце? Всего год, а нас не узнать! Почему вместо него остался другой – молчаливый, раздражённый, бесконечно уставший? Или это не он изменился, а она?
София пробежалась взглядом по записям, и вдруг внутри закипело раздражение – на себя, на Романа, на этот бесконечно тянущийся день, на целый год, что прошёл в непонятном ожидании. Она с такой силой захлопнула дневник, что гулкий звук ударился о стены, заставив её вздрогнуть. Но уже в следующую секунду снова раскрыла его, будто надеялась найти между строк хоть какой-то ответ.
"Я люблю его. Люблю до безумия. Но, кажется, любовь эта так и осталась у меня внутри. Он словно её берёт, но не возвращает. Мы как два берега одной реки – вода между нами течёт, но соединения нет.
И всё же я его понимаю. Он ведь тоже кого-то ждёт. Чего-то от меня. Может, благодарности? Преданности? Может, он боится, что если отдаст мне больше, я это не оценю? Но как оценить то, чего не получаешь? Я хочу быть рядом с ним, но не как человек, который тянет всё на себе. Я хочу, чтобы он видел меня. Видел и понимал.
А пока… пока я снова пишу это здесь, в дневнике. Пишу, потому что не могу сказать ему это прямо. Почему? Наверное, боюсь. Боюсь, что если начну говорить, это будет не разговор, а упрёк. А я не хочу его упрекать. Я хочу, чтобы он сам почувствовал.
Любовь – это же больше, чем просто быть рядом. Это уважение, это желание сделать другому хорошо без вопросов, без условий. Я боюсь, что если так будет продолжаться, то моё сердце закроется. И я не хочу этого, не хочу отдаляться от него".
Она отложила дневник, закрыла глаза и прижала ладони к лицу. Её сердце разрывалось между любовью и разочарованием, между желанием быть понятой и страхом быть отвергнутой.
София вдруг осознала: кроме этих уютных бытовых вечеров вспоминать-то и нечего. Спокойно, привычно, предсказуемо. Без громких ссор, но и без больших жестов. Без неожиданностей, от которых замирает сердце, без особых дней, о которых хочется рассказывать.
Цветов не было – Роман никогда их не дарил, даже просто так, без повода. Подарки? Нет, не его стиль. Поездки? Они не обсуждались всерьёз. Всё сводилось к стандартным, тёплым, но однообразным встречам: магазин, кухня, диван. Иногда кино, иногда прогулки. Никакой спонтанности.
Сюрпризы случались, но всегда не вовремя. То, чего ей хотелось, постоянно откладывалось. Она не раз слышала от него: «Ну я погнал», когда ещё хотелось посидеть вместе, просто помолчать, не спешить. «Потом как-нибудь», когда она предлагала куда-то выбраться, сменить обстановку. «Успеем», когда речь заходила о чём-то важном для неё.
София встала, прошлась по комнате, подхватила плед и завернулась в него, усевшись обратно на диван. "Я хочу быть сильной, – подумала она, – но ещё больше хочу быть слабой рядом с ним. Просто дать себе эту роскошь – быть женщиной, которая знает, что её любят и защищают".
Она посмотрела на дневник,