что-то не так?
– Еще как! Еще как! Забыли, сударь, что честь в данном случае отдавать не положено? Устав для кого писан, а? Я в халате… Да и ты также не в форме.
– Я же в шутку, Александр Сергеевич, – Самарину показалось, что подполковник всерьез его укоряет.
– Над Уставом изволите шутить, сударь? Устав есть Устав – это документ, не терпящий никаких вольностей. Ясно, Самарин?
– Так точно, господин подполковник!
– То-то же, – Фомин погрозил пальцем и скрылся в соседней комнате. Оттуда продолжалось доноситься его ворчание. – Я покажу вам, шельмы, как над Уставом шутить. Вы у меня еще попляшете. Ишь, что вздумали? Шутить над святая святых?!
Курбатов готовил ужин. Самарин предложил:
– Тебе помочь?
– Я заканчиваю. Порежу помидорчики, разложу на тарелке – и все.
– Каждый сам мог…
– Приятнее, когда на столе порядок. Так… ветчина нарезана, колбаса тоже, хлеб есть, соль, перец, горчица… Шеф острое любит… Ах, да, – он взял пучок зеленого лука, сбегал к мойке, прополоскал и положил на столе. – Майонеза, правда, маловато.
– И так сойдет.
– Ты плохо знаешь шефа: он такой гурман.
– Не клевещи на начальство, – пробасил за его спиной Фомин. Он был в брюках и голубой шелковой рубашке с закрученными рукавами выше локтя. Он сел на один из стульев. – Ну-с, господа, приступим, что ли, к вечерней трапезе?
Фомин выбрал самый толстый ломоть хлеба, положил на него сначала пластик колбасы, на нее пластик ветчины, еще две половинки вареного яйца, посолил, поперчил, сверху полив майонезом, стал медленно жевать.
– Стол-то царский, – заметил Самарин. – Если б знал, – он из пальцев сделал соответствующую фигуру, – то прихватил бы.
– Ты что?! Ни-ни! – Курбатов сделал мрачное лицо.
– Почему? Во вне служебное же…
– Все равно. У нас здесь монастырские порядки… Шефом заведенные…
Самарин возразил:
– Но даже в церкви причащаются и за грех не считают.
– У настоятеля нашего монастыря свои порядки и ты уж, пожалуйста, со своим Уставом к нам не лезь. У нас – сухой закон. И вообще: никаких излишеств.
Фомин ухмыляется и молчит. Он занят более важным делом, чем трепотня. Он встает, идет к холодильнику, приносит двухлитровую бутылку минеральной воды «Обуховская», наливает себе и придвигает ребятам.
– Привык, знаете ли, обязательно припивать.
Самарин спросил:
– А где капитан Комаров?
– Временно отсутствует, – ответил Фомин.
Курбатов же пояснил:
– Отпросился у шефа и уехал домой: завтра у жены день рождения.
– А я думал… Он мне ничего не сказал…
– К ночи обещал подъехать, – добавил Курбатов.
Фомин сказал:
– Пусть только попробует не подъехать.
– И что с ним будет, Александр Сергеевич?
– Три шкуры я с него спущу и голым в Африку пущу.
Курбатов засмеялся.
– Уж больно