сил отлавливать освободившихся рабов. Харид же сделал вид, что данная проблема ему не интересна – он ведь единственный из городов Цивилизации поставил рабство вне закона.
Вполне логично выглядели действия окиянов, решивших возложить на себя миссию охраны убегающих из рабства невольников, чтоб те могли живыми добраться до государства бывших рудокопов, которое радушно принимало всех, кто принимал его законы.
Смелые златовласые наездники не страшились сопровождать беглецов от самых гор Цивилизации до античных гор, точнее до озера, стоявшего у Чёрной горы – так называли её кочевники. И озеро тоже именовалось почему-то Чёрным.
Государство бывших рабов и нищих месяц от месяца росло и крепло. К нему спешили, ничего не опасаясь, и явные преступники, властями Побережья осуждённые на каторгу, а то и казнь.
Нередко на пути к нему разыгрывались страшные сражения. Отдельные ватаги воинственных кочевников вдруг изъявляли желание напасть на «отщепенцев», а их сопровождавшие окияны без страха принимали вызов, вовлекая в битву всех охраняемых без исключения.
В таких сражениях обычно им удавалось устоять – форпост у озера, по сути, беспрерывно пополнялся большим количеством мужчин, детей и женщин. Ушедшие из Цивилизации нередко угоняли хозяйский скот, катили в государство бывших рудокопов арбы, гружённые захваченной провизией, одеждой, домашней утварью и прочими вещами, полезными в хозяйстве. Лагерь Шахтин Кала быстро расширялся, застраивался хижинами и домами, постепенно превращаясь в подобие разбойничьей столицы.
Шахтин Кал понимал, что без законов не может существовать никакое, даже самое маленькое, государство. И, видя, кто кроме истинных беглецов из рабства стекается в его новоиспечённую державу, без колебаний ввёл в своём стойбище драконовские порядки. В первую очередь они касались искателей лёгкой жизни, имевших привычку забывать, кто хозяин территории. Принятым в столицу бывших рудокопов разбойничкам, грабителям и просто ворам очень быстро дали понять, что с Шахтин Калом шутки плохи. За обычное мелкое воровство новоявленные стражи Рудого хана пойманного с поличным грабителя избивали до полусмерти прямо на глазах у народа.
За повторное воровство или нападение с целью грабежа могли просто размазать о стену ближайшего дома. И если, чудом уцелев, ранее наказанный не унимался, на третий раз ему ломали пальцы на руках и на ногах, нередко выбивали зубы и глаза. И уж совсем по-зверски расправлялись с теми, кто, отбирая в наглую у слабого какую-либо вещь, наносил ему ранения или увечья. Застав такого на месте преступления, блюстители порядка резали, пинали, кололи и рвали на куски нахала с такой яростью, что волки, с голоду набросившиеся на добычу, в сравнении со стражей Шахтин Кала, наверное, показались бы щенками.
Крутость нрава Рудого хана, которую он проявлял лишь в отношении любителей неправедной наживы, столицу бывших рудокопов