буддийского вероисповедания, оставлять эти вопросы вообще без присмотра было нельзя. Степан Ильич считал гениальной идею Государя, придумавшего после превращения Восточной Сибири в непригодную для жизни пустыню направить всех бежавших от радиации жителей Тувы и Бурятии к их братьям по вере в Поволжье: чтобы меньше смущали православных, да заодно служили буфером, защищающим крестьян Черноземья от набегов агрессивного Имамата.
Однако такая религиозная сепарация дала побочный эффект: со всей империи в Благословенную Автономию начали сами собой стекаться представители всех восточных и псевдовосточных культов. Одни пытались найти себе в наставники настоящего гуру, другие жаждали смешаться с толпой таких же ищущих просветления. Взять, к примеру, греко-буддистов. Эти хотя бы были безобидными. К тому же умудрились предъявить документы с обоснованием традиционного происхождения своего направления – большинство из них оказались копиями с якобы утерянных оригиналов, которые хранились в библиотеке Иволгинского дацана. Никто из скептиков не смог или не осмелился доказать подделку. Тем более сектанты приволокли еще и украшенное орлами и печатями экспертное заключение факультета теологии Московского императорского университета о том, что возникший полторы тысячи лет назад греко-буддизм проник в Россию через Центральную Азию и тайно практиковался в среде причерноморских греков. Вопрос возникал один: откуда у этих замотанных в белые тряпки бородачей деньги на покупку бумаг такого уровня? Да и усердные кивки представителя православного духовенства в земской комиссии по верованиям свидетельствовали о том, что дело нечисто и от него за версту разит посулом. Но подкопаться было невозможно.
После блестящей юридической победы новые члены Имперской традиционной сангхи3 возвели собственный храм на берегу Каспия, который они неизменно именовали Гирканским морем. В центре святилища с дорической колоннадой греко-буддисты установили выкрашенную в синий двухметровую копию Геркулеса Фарнезского. Тщательно воспроизведя мускулатуру античного героя, нанятый ими скульптор весьма вольно обошелся с его физиономией и половыми органами: характерную для греков курчавую растительность на лице он заменил на залихватски закрученные вверх усы, а на месте пигмейского отростка поместил внушительный лингам, развеивающий любые сомнения в божественном величии героя. Обновленный олимпиец стал похож на русского борца Ивана Поддубного с зажатым между ног зарядом от гранатомета РПГ-7. Эту статую сектанты нарекли защитником буддийского учения Ваджрапани и раз в месяц устраивали в соседнем городе Лагани театрализованное представление для детей, повествующее об одном из двенадцати подвигов могущественного бодхисаттвы.
Поскольку никакого интереса для туземного населения они не представляли, вскоре в Автономии угасло всякое любопытство к еще одной странной секте. А вот на территории остальной страны их деятельность, наоборот, набирала обороты. Получив статус исконной имперской конфессии, греко-буддисты