даже дёрнулось.
– Вот для вас, Владислав Владимирович, это лишь тряпка, а для меня интимный момент, который я не собираюсь наглядно демонстрировать непонятно кому.
– Ну, мы же сейчас не в офисе, значит, вполне можем обсудить все эти ваши интимные моменты. Особенно за чашкой ароматного чая, так-то я уходить не собираюсь.
Ох, эти нотки в его голосе великого Казановы.
– Ковальский, со мной ваши психологические приёмы не работают, а ещё один шаг ко мне, то я и полицию могу организовать – вторжение в частную собственность и нарушение личностных прав.
От настроения шутливого повесы после моей угрозы ничего не осталось. Серые глаза, как сталь, впились в моё лицо уж очень многообещающим взглядом.
– А что же тогда в понедельник ты её не вызвала?! Аа? Мирослава Александровна, ай-ай! Может, потому что сама нарушила моё личное пространство. Я, представляешь себе, тоже юрист и могу с радостью продекламировать парочку статей.
– Это ничего не изменит, – стараясь не реагировать на явную провокацию со стороны Ковальского, я всё-таки сделала шаг в сторону, но к дверям. – Вам пора.
Будем показывать наглядно, чего я желаю.
– Ну, почему же?! Ещё как изменит! – почти ликуя, провозгласил Влад, тут же обхватывая моё запястье.
С недавних пор я остро реагирую на его прикосновения. Вот как ожоги от крапивы.
– Сомневаюсь, – пытаясь сбросить цепкие пальцы, дёрнула рукой, но упёртости моему шефу не занимать. – В какой раз предлагаю по-хорошему покинуть мою квартиру. Я даже завтра выйду в офис.
– Отлично, но я всё-таки хочу задержаться и глянуть на вариант «по- плохому».
И тут меня, заумную, осенило. Ковальский, сволочь такая, специально выводит меня из себя. Хочется, видимо, повторить опыт понедельника.
Ну-ну! Разбежалась я …. Как там говорят?! … волосы назад.
Наклонилась к мужчине и так ласково- доверительно на ушко прошептала.
– Владик, зайка, второго забега по спариванию не будет. Меня не прельщают твои прелести, так что, пожалуйста, давай сосредоточимся на рабочих отношениях.
Я выпрямилась, оценивая эффект своих слов. Ему не понравилось. Сам же просил.
– Мира, ты …
– Я. И спасибо за ваше внимание, – потрясла чуть не перед его носом своей рукой, напоминая, что пора бы меня отпустить.
Посмотрел на наши руки, но разжал пальцы. Непроизвольно потёрла запястье, где кожа до сих пор горела.
– Завтра в десять совещание, там форс- мажорчик нарисовался, – резко меняя тон и хмуро глядя на мою руку, проинформировал Ковальский.
Спрятала несчастную конечность за спину, не понимая, что босс там такого разглядел.
– Хорошо. Буду.
– И командировка переносится.
Я быстро попросила Бога вообще её отменить, но…
– Вылетаем уже через два дня, то есть, Берсеньева, пора собирать чемоданы. Вылет ранний послезавтра.
И наконец-то пошёл к дверям, но теперь у меня начинался приступ бешенства.
– А с чего это такие грандиозные перемены? И самое главное, когда они произошли?!