Богемии чуть было не разразился скандал и как изобретательные планы мистера Шерлока Холмса были расстроены женской проницательностью. Холмс вечно подтрунивал над женским умом, но за последнее время я не слышал его шуток на этот счет. И когда он вдруг заговаривает об Ирен Адлер или о ее фотографии, то неизменно произносит почетный титул: «Та Женщина».
Союз рыжих
Как-то осенью прошлого года я зашел на минутку к моему приятелю, мистеру Шерлоку Холмсу. У него сидел какой-то пожилой джентльмен, очень полный, огненно-рыжий. Я хотел войти, но увидел, что оба они увлечены разговором, и решил удалиться. Однако Холмс втащил меня в комнату и закрыл за мной дверь.
– Вы пришли как нельзя более кстати, мой дорогой Уотсон, – приветливо проговорил он.
– Я боялся вам помешать. Мне показалось, что вы заняты.
– Да, я занят. И даже очень.
– Не лучше ли мне подождать в другой комнате?
– Нет, нет… Мистер Уилсон, – сказал он, обращаясь к толстяку, – этот джентльмен не раз оказывал мне дружескую помощь во многих моих наиболее удачных исследованиях. Не сомневаюсь, что и в вашем деле он будет мне очень полезен.
Толстяк привстал со стула и кивнул мне; его маленькие, заплывшие жиром глазки пытливо оглядели меня.
– Садитесь сюда, на диван, – сказал Холмс.
Он опустился в кресло и, как всегда в минуты задумчивости, сложил концы пальцев обеих рук вместе.
– Я знаю, мой дорогой Уотсон, – сказал он, – что вы разделяете мою любовь ко всему необычному, ко всему, что нарушает однообразие нашей будничной жизни. Не будь у вас этой любви к необыкновенным событиям, вы не стали бы с таким энтузиазмом записывать скромные мои приключения… Хотя по совести должен сказать, что иные из ваших рассказов изображают мою деятельность в несколько приукрашенном виде.
– Право же, ваши приключения всегда казались мне чрезвычайно интересными, – возразил я.
– Совсем недавно, перед тем как мисс Сазерлэнд задала нам свою несложную загадку, я, помнится, говорил вам, что самая смелая фантазия не в силах представить себе тех необычайных и диковинных случаев, какие встречаются в обыденной жизни.
– Я тогда же ответил вам, что позволяю себе усомниться в правильности вашего мнения.
– И тем не менее, доктор, вам придется признать, что я прав, ибо в противном случае я обрушу на вас такое множество удивительных фактов, что вы будете вынуждены согласиться со мной. Вот хотя бы та история, которую мне сейчас рассказал мистер Джабез Уилсон. Признаться, за всю свою жизнь я не слыхал столь необычной истории. Помните, я говорил, что странными и необыкновенными оказываются скорее мелкие, чем крупные преступления, часто даже такие дела, когда возникает сомнение, совершено ли вообще правонарушение. В данном случае я не могу пока сказать, есть ли тут состав преступления, однако ход событий крайне любопытен. Будьте добры, мистер Уилсон, повторите свой