уступив напору моей любви. Наверное, я слишком глупа, для своих восемнадцати лет, но много ли среди нас умных?
Заливистый смех мимо пронесшегося на велосипеде ребенка вырвал из размышлений.
– Левушка, постой!
Бегущая вслед за отпрыском мать выглядела уставшей. Растрепанные волосы и синяки под глазами заметно выделялись на коже даже при поверхностном взгляде.
Неужели в этом счастье? Я никогда не задумывалась, хочу ли детей, а вспоминая, какими они могут быть жестокими, по отношению к своим сверстникам, даже мимолетное желание улетучивалось, так и не успев сформироваться.
Закинув лямку потрепанного рюкзака на плечо, подставила лицо к солнцу. Летний зной никак не желал сбавлять обороты, и я уже успела сгореть несколько раз за последние месяцы, поэтому решив, не испытывать свою кожу на прочность и дальше, поспешно зашагала в сторону дома, благо, он находился совсем рядом со стадионом.
Пройдя мимо как всегда недовольных бабуль соседок, бормочущих что-то про распоясавшуюся молодежь и цвет моих волос, – и чем им не угодила фуксия? – наконец-то добралась до квартиры.
– Я дома! – крикнула с порога.
В коридор вышла мама, поспешно вытирала руки о полотенце. С кухни доносился запах выпечки.
«Опять своего мужа балует. – Раздраженная мысль от видимости этой идиллии неприятно зажужжала в голове. – И как она его терпит?»
На самом деле, я не знала, кто из нас не прав – я, которая никак не могла смириться с незнакомым мужиком в доме, или мама, с самого детства твердившая одну непреложную истину: «Все мужики – козлы!». А потом сама же вышла замуж за одного из представителей этого парнокопытного семейства.
На самом деле, дядя Саша был неплохим человеком, но все равно не становился родным. Я неизбежно зажималась и чувствовала себя не в своей тарелке, хотя, по сути, находилась в своем доме. Ощущение неприступности стен и безопасности жилища разрушилось, поэтому за глотком свободы я бежала прочь, во дворы и скверы.
– Анют, ты сегодня рано. – Лицо мамы лучилось. – Обедать будешь? Я испекла твой любимый яблочный пирог.
– Мам, я не люблю сладкое и мучное. И никогда не любила, – в который раз напомнила я. Закинув рюкзак за вешалку, поплелась в комнату, надеясь слиться с диваном и по возможности не вступать ни с кем в разговоры.
– Да? – Растерянность на лице мамы быстро сменилась на очередную улыбку. – Как я могла забыть… Тогда разогрей жаркое, оно в холодильнике.
– Я не голодна.
***
Остаток дня прошел сравнительно спокойно. Даже вернувшийся вечером дядя Саша раздражал чуть меньше обычного. Большая часть моих мыслей была занята предстоящей встречей.
За окном уже успело стемнеть, а дневная жара сменилась прохладным ветром, поэтому я подхватила джинсовку, в коридоре крикнув маме, что вернусь часа через два.
Не расслышав ее ответ, который, в принципе не сильно меня интересовал, я выбежала из квартиры, а после и подъезда, ища глазами виновника моего хорошего настроения.