жестокость, когда он удерживает в руках мою голову, и самое страшное, что если он отпустит меня, то я наверняка упаду в пропасть.
Пугающая ухмылка играет на губах мерзавца.
– Все же советую стоять на коленях. А теперь наконец-то начнем?
Глава вторая. Глиндон
Это ведь не происходит на самом деле?
Не может.
Не должно.
И все же, когда мой взгляд сталкивается с тусклыми и абсолютно безжизненными глазами незнакомца, я не могу понять, взаправду ли это или я попала в настоящий кошмар.
Скорее всего, последний вариант.
И дело даже не в том, как он грубо держит меня за волосы, которые, не сомневаюсь, он вырвет, если стану сопротивляться, или, что еще хуже, сбросит меня с обрыва, как угрожал с самого начала.
Я должна быть готова к подобному, если вспомнить, что у меня за семья.
Всегда считала, что и семья, и друзья у меня, мягко скажем, необычные. Черт возьми, дедушка – безжалостный социопат. И мой дядя тоже. Да и брат не лучше.
Но, возможно, поскольку я знаю их всю свою жизнь, поведение родных стало для меня нормой. Я приняла это как данность. Потому что они вели себя как обычные люди, были уважаемыми членами общества, и я никогда не переходила им дорогу.
Я замираю. Всегда думала, что сумею справиться с такими людьми, если встречу их в реальной жизни.
Но опять же ничто не могло подготовить меня к такой ситуации. Не с этим человеком, с которым я волею судьбы оказалась на утесе.
Шум прибоя вторит беспокойным мыслям, что терзают мой разум. Холодный воздух просачивается под куртку и проникает под одежду, остужая пот, выступивший на коже. Я вся дрожу с тех пор, как меня накрыло облегчение от того, что я до сих пор жива. Это ощущение приятно.
Вопреки инстинкту, который кричит мне, что нужно бежать, я прекрасно понимаю, что любое резкое движение может привести к смерти.
Так что я сглатываю и решаюсь ответить на его последние слова:
– Что начнем?
– Оплачивать твое спасение.
– Ты не спас меня, – поднимаю дрожащую руку. – Я все еще на краю.
– И будешь дальше висеть, пока я не получу обещанное.
– Не было никакого обещания.
Он наклоняет голову в сторону, и его камера медленно двигается туда же.
– О нет. Ты обещала. Повторю для тебя: все, что я захочу. Припоминаешь?
– Я сказала эти слова под влиянием момента. Так что они ничего не значат.
– А для меня значат. Или ты даешь мне то, что я хочу, или… – Парень останавливается, кивком головы указывая на бездну позади меня. Нет смысла говорить вслух. И так понятно, куда он смотрит.
Запугивание. Скрытая угроза.
И он умело этим пользуется.
– Могу я для начала встать?
– Нет, для исполнения моего желания нужна именно эта поза.
– И чего же ты хочешь?
– Твои губы на моем члене.
Я приоткрываю рот, всем сердцем надеясь, что это просто ночной кошмар или какая-то извращенная шутка, которая зашла слишком далеко, и сейчас надо только посмеяться над ней, а потом приехать домой и рассказать