и обедневшие в последнее время, и гастроли только что проводили, но усиленной труппе с обновлённым репертуаром можно кормиться.
Лана глянула на подошедших за объедками и монетками нищих, вздохнула, вынула из кармана свои монетки с золотым, положила в центр импровизированного стола, сказала:
– Давайте ещё мальчишку с собой возьмём. У меня золотой есть, долго ему на прокорм хватит и на одежду. Научится что-нибудь делать даже с одной рукой.
Мужик гордо распрямился, поправил морду лица на вполне сносную, хотя и испитую. Мальчишка сплюнул через щель в зубах, выплюнул в ладонь чёрные накладки на зубы, снял из-за уха оттопыривающую вставку, вытащил из лохмотьев вторую руку с набитой трубкой, вставил в зубы, ловко раскурил, процедил с гордостью оскорблённого профессионала:
– Очень надо?! Работать! Выкаблучиваться! Учить что-то! Да я нищенством больше зарабатываю! Всегда найдётся готовая пожалеть убого мальчишечку дура! А иногда и отменная ДУРИЩА целый сребреник подаст! За который содержащий семью подмастерье целый день горбатится! И не надо про вырасту и кем стану. Скоро этот подстарится и сопьётся. Я главным стану, и он будет больше собирать, а я у него отбирать! Это называется круговорот подаяний в боевой двойке паразитов! Не считайте нас тупыми! У нас и Всемирная Гильдия Нищих есть и Тайный Орден Паразитов! Ой! – проболтавшийся пацан получил мощного леща и боевая двойка энергично удалилась, применив и пинковый ускоритель.
Под добрый смех компании Лана надулась сердито, а потом рассмеялась. Начала опять кушать. А потом легла на траву, свернулась калачиком и заснула с куском мяса во рту. Причём очень крепко, вымоталась невероятно. Лиана вынула мясо изо рта девчонки, сунула себе в рот, отнесла новую циркачку, уложила спать в фургоне. Достала из-за пазухи Ланы маленький острый как бритва ножик в потёртых ножнах, вздохнула, вернула на место, закутала в плед и одеяло, погладила золотую головку.
Погрозила пальцем сыну, сказала дочке тоже лечь спать рядом с новенькой. Забрала капитал певички. Сказала, что той деньги в руки лучше не давать. Незаметно спрятала золотой в глубокий тайник в телеге-сцене, печально улыбнувшись про приданое теперь для двоих, и про сыну что-то подыскать, но сейчас такое творится. Села смотреть на костёр, думать и заканчивать пир.
И смотреть и слушать как прискакавшие с новостями с востока стражи Пути сбросили с коня мешок, и со стражей ворот начали рассматривать труп единственного проехавшего по дороге купца, с перерезанным горлом. Ругаясь, что их наругают, и что не было же никого на этом перегоне. Только девка пришла оттуда, но она с севера пришла, как медведь сказал, хотя целый день топала несчастную лигу, но ведь и до дороги дойти надо. Но так ловко прикончить осторожного купчину девка не могла. И кочевники не могли, кодекс чести у них, да и если те кого кокнут, так напополам или в отбивную. Разбойники? Но они не ассасины и бритвочками не машут. Ну и такой клифт сняли бы, а у трупа и ещё полно всякого осталось, да всё осталось, даже нож в сапоге. Загадка. Очередная.
Здоровенные