роса в траву падет,
Заблещет, заискрит лучами!
И, разметавшись над кустами,
Неугомонных пташек визг
Помчится в голубую высь…
Деревья вскинут к солнцу кроны,
Стрясая с веток морок сонный.
Лазурью вспенится река,
Вдохнет в забавы ветерка
Волнистой ряби шум и свежесть.
Поля и лес объемлет нежность,
Неся с небес нежаркий зной,
Как знать, последний пред зимой,
Еще не слышимой, незримой,
Но близкой и неотвратимой…
Раздался дружный смех. Отдел
Торжествовал – «Ну, наш пострел,
Уже, где сивый, где плешивый,
А, глянь, как отрок говорливый,
Сечет и валит, и везет!»
«Господь свидетель, это черт,
А то, быть может, лютый дьявол,
Ему под ребра палец вставил!
Ишь, как запел, увидев Вас!»
«И-и! милая, Вам отродясь,
Как он, такого зубоскала
Судьба навстречу не бросала.
Уж он у нас, что твой артист —
Находчив, весел, голосист!»
«Бывает, скука одолеет,
И сердце мрет, язык немеет,
Зевота раздирает рот,
Он, тут как тут, стишок прочтет
Иль в лицах анекдот покажет,
Затянет песню, спляшет даже.
И, вот те крест! не знаем, как,
А «ist am Ende Arbeitstag…»3
В глазах красавицы… искрою?
Нет, дальней мглистою звездою
Затрепетал нескромный блеск…
На миг метнулся интерес…
Одна рука с другой дугою
Сомкнулись, грудь взвилась волною,
На загорелой глади щек
Румянца вспыхнул костерок.
Раскрылись жарких губ кораллы,
Точены и огнисто-алы,
И, раня душу мужика,
Как шум реки издалека,
Тревожа мозг, пронзая сердце,
Зашелестел мохнатый меццо
– Я не скажу, что сражена,
Но все-таки удивлена,
И, скрыть нельзя, весьма приятно!
У вас так мило и занятно…
Ваш сослуживец – кавалер!
О Вас я, mein beredte Herr!4 —
На многое, я чую, годен.
Смутить, свести с ума способен.
В словах угар, в глазах намек…
Он, Сатана, изведал толк
В лихом искусстве обольщенья —
Огонь, напор и, вдруг, смущенье.
То пляски вихрь, а то романс…
То в рифмах грусть, а то стрип-данс?
Все это мне, увы, знакомо
И сладкая, как мед, истома,
И терпкий вкус лихой мечты,
И мягкий голод пустоты,
Что заполняет грудь прохладой,
И грезы призрачной отрады…
И, жаля взглядом мужика,
Кольнула шепотом
– Горька,
Горька цена за искушенье…
И это знаю, к сожаленью…
И потому, как ты ни мил,
Знай место… и умерь свой пыл…
– Заря взойдет, заблещут росы.
На небе в синеве белесой
Разверзнет