обследовав помещение, Чезаре вышел на крыльцо проходной, оглядел территорию, вернулся. Папаша Род как раз осматривал труп.
– Есть кто? – спросил он, не поднимая головы и не отнимая пальцев от шеи увальня.
– Какие-то бабы. Две. Далеко, метров двести.
– Две-ести! Этот холодный. Зачем ты его завалил?
Рокка молча указал пальцем на пистолет. Папаша Род скривился, подобрал оружие и вытряхнул на пол обойму. Та пусто лязгнула о плиты у ног номера четвёртого. «У пентюха патронов не было?» – изумился Чезаре и подобрал, чтобы убедиться.
– Пустая. Матерь божья… Какого хрена он пушку вытаскивал?
Род пожал плечами, переступил через тело, направился к внутренней двери. На ходу бросил:
– Русский.
Сказанное дошло до Чезаре не сразу, папаша Род успел выйти на крыльцо. Стоял там, навесив на шею автомат и поигрывая за спиной разряженным пистолетом.
– Да по мне хоть японец! – крикнул номер четвёртый, сообразив по ходу дела: начальничку теперь придётся писать рапорт, потому и злится. – Так и что, если русский?!
– Они все тронутые. Я знаю, у моего брата жена русская.
– А мне откуда было знать? На нём не написано, что он… Послушай, с чего ты вообще взял, что он русский?
– Все они здесь такие. Учёные к тому же. Физики. Математики. Ориентировок не дали, но кое-какие данные по объекту… Этот институт… Чезаре!
Командир нервничал. Сначала номеру четвёртому показалось, что ведётся артподготовка и за ней последует начальственный пистон, но папаша Род говорил всё громче, а имя вообще выкрикнул. «Что такое?» – удивился Рокка. С места не двинулся. Чего дёргаться, если у тронутых русских физиков и математиков обычно разряжены пистолеты? Его заинтересовал экран монитора. Там тоже валялась в луже крови пятнистая тушка, а рядом похаживало жуткое синее чучело в бронекостюме и с автоматом в руках.
– Такой ночью приснится – топором не отмашешься, – шепнул номер четвёртый, проникатель, протянул руку нажать клавишу, но тут в уши ему ввинтился нечеловеческий визг. «Это оттуда, с территории», – понял он.
– Стоять! Стой, стреляю! – заорал папаша Род. Чезаре подскочил и кинулся на подмогу.
***
Инна Гладких нетерпеливо пристукивала каблучками, прохаживаясь по усыпанной хвоей площадке у входа в корпус Галилео. Поглядывала на перевитую плющом арку Дираковой лестницы, посматривала на рыжие пятна сосновой коры и нависшие игольчатые лапы, подсвистывала дроздам-пересмешникам.
«Опаздывает Света», – подумала она и наподдала носком туфли по завалявшейся шишке. В нижнюю ступень лестницы не попала (недолёт), но кое-чего всё-таки добилась – из самшитовых зарослей фурией выскочила чёрная кошка.
– Арнольда! – позвала Инна.
Нервная животинка на миг застыла, после в два прыжка пересекла узкую лестницу, скрылась с глаз.
«Жрать вечером не дам паршивице», – мстительно пообещала девушка и немедленно