его глубину. Это и была аналитическая камера. Я полностью разделся и залез в нее, а доктор сел за компьютер. Несколько присосок с проводами тут же приклеились к моим вискам, груди, животу, ногам и рукам. Два тонких провода потянулись с разных сторон к лицу и проскочили через ноздри в глубину головы. От неожиданности я дернулся, но ничего не почувствовал. Прозрачная дверь захлопнулась передо мной, и вся камера стала медленно вращаться. Как космонавт, я поднимался в пространстве вокруг пластиковых трубок. В двери камеры было маленькое окошко, в котором можно было увидеть сдвинутые брови Андрея Вуснера и сосредоточенный взгляд, разрубавший и очки, и тонкий монитор компьютера.
Пара минут, и я уже вновь стоял одетый рядом с врачом.
– Никаких изменений. Глиома стабильна, но мозг в хорошей активности. Есть недостаток витамина D, слегка понижено давление. В весе недобор. Адам, неплохо прибавить хотя бы пять килограммов. Как себя чувствуете?
– Как и вчера. И в предыдущие дни. Наверно. Если я помню то, что реально, а не то, что придумал.
Доктор сложил и убрал в карман блейзера очки, а потом схватился грубыми пальцами за мое лицо. Он оттянул веки, заглянул в ноздри и уши:
– Общее состояние можно назвать нормой, но дальше я бессилен.
Я непонимающе посмотрел Андрею прямо в глаза.
– Вернемся в основную часть кабинета.
Мы ушли из комнаты с камерой и сели за рабочий стол доктора друг напротив друга. Немного тишины и напряжения разбудили во мне еще большее непонимание.
Доктор стал объяснять:
– Я собирался сообщить вам это послезавтра, так как визит в графике значится именно на этот день. Но вы пришли раньше, и я не вижу смысла тянуть. Я объединил все сведения, которые собрал, наблюдая за вами. Медицинские показатели фиксировались здесь, а жена вела дневник ваших действий.
Наткнувшись на мой шокированный взгляд, Андрей Вуснер изменил тон на более жесткий:
– Успокойтесь! Ваши эмоциональные реакции на свою болезнь становятся детскими. Да – за вас многое решают, да – за вами следила жена. И это была помощь. Благодарите ее – она ответственно собрала огромную базу сведений о том, что с вами происходит каждый час.
Я молчал, хотя внутри действительно стала подниматься обиженная злость.
– Еще раз: я сопоставил все показатели и данные. Адам, ваша опухоль не имеет отношения к тому, что с вами происходит. Проблема где-то в другом месте. На мне множество пациентов, которым требуются экстремальные меры воздействия. Это моя стихия. А вас стоит перевести к другому специалисту.
Мои брови сомкнулись в виде буквы «М». Нужно было это переварить. Мой мозг вытворяет что-то странное, и это не связано с онкологией. Волна облегчения скатилась по телу холодом, а потом с жаром поднялась мурашками к затылку и вытолкнула из моего рта вопрос:
– Значит, мой разум может прийти в норму?
– Верно. Но помогать вам в этом должен другой врач.
Я распознал намек:
– Мне нужен