а и Маяк были такими старыми, что сложно было бы ждать от них точных деталей давно прошедших событий.
Конечно, Марк мог бы поинтересоваться деталями у своих родителей: уж их-то его рождение касалось напрямую, но и здесь была загвоздка. Ни мамы, ни папы у Марка не было. Точнее, когда-то они, конечно, были, как и всех, но однажды утром они вышли в море, и больше их никто не видел. Это случилось, когда Марк был еще очень маленьким и он очень смутно помнил, каково это – иметь маму с папой, но иногда ему становилось очень грустно, что у вас детей в его школе есть родители, а он живет с одним только Дедушкой. Ну, и конечно, с Маяком. В таким дни Маяк обнимал его старыми одеялами, напевал колыбельные старыми деревянными досками, которыми был выложен пол и уверял его, что родители просто уплыли в далекие страны и однажды обязательно за ним вернуться. Дедушку такие разговоры очень сердили. Тогда он подкидывал дров в камин, поправлял колючий вязаный шарф (его ему связала Бабушка, но ее Марк никогда не видел), закуривал трубку и говорил: «Нечего забивать мальцу голову. Коль уж забрало их море, так тому и суждено было случиться. А в пустых надеждах нет ничего хорошего».
Дедушка вообще море недолюбливал, а порой и побаивался. Потому-то они и жили на Маяке, что дедушка верил: только Маяк может помочь кораблям преодолеть ловушки, которые уготовило им море. Каждый вечер после захода солнца они с Маяком зажигали сигнальные огни на вершине башни, а после дедушка заваривал ароматный мятный чай и Маяк рассказывал им сказки о далеких странах, отважных моряках и затонувших кораблях. Когда речь заходила о последних, дедушка обычно откашливался и бормотал, мол, уже и спать пора.
Марк любил их простую размеренную жизнь. Хорошо жить на свете, когда точно знаешь, что утром тебя ждет горячая каша и доброе напутствие перед выходом в школу, а вечером посиделки у камина и овощной суп. Овощи и травы дедушка выращивал на небольшом огородике с южной стороны Маяка, который заботливо укрывал хрупкие растения от пронизывающего морского ветра. Урожай они собирали небогатый, но его вполне хватало, чтобы не только прокормить себя летом, но и отложить запасы и пережить сырые и темные зимние дни, когда особенно важно было следить, чтобы не гас фонарь на вершине Маяка.
Обычно после вечерних посиделок Марк отправлялся в кровать, а Дедушка и Маяк, пожелав, ему спокойной ночи, отправлялись на ночное дежурство возле лампы, которая обязательно должна была без устали указывать всю ночь путникам дорогу к родному берегу. Иногда перед сном Марк думал, что может быть Маяк мог бы указать дорогу к дому и маме с папой, но никогда не успевал хорошенько обдумать эту мысль – засыпал.
Так они и жили в мире и согласии, и не ссорились даже когда Марк забывал дома тетрадку с важным заданием или не хотел вылезать холодным зимним утром из кровати. Вот только однажды, вернувшись из школы Марк обнаружил, что Дедушка спит. Нет, вообще это было обычное дело. По утрам Дедушка всегда готовил мальчику завтрак, провожал в школу, которая находилась через несколько домов, а сам ложился досыпать, оставляя Маяк сторожить хозяйство. Но в тот промозглый весенний день Дедушка не проснулся ни к обеду, ни к закату. Впервые в жизни Марку пришлось самом зажечь лампу на вершине Маяка, а потом подбросить в камин дров.
Не сказать, чтобы он нервничал. Дедушка порой чувствовал себя неважно в сырую погоду, и Марк списал сегодняшнее происшествие на давление, про которое слышал от учителя в школе. Но когда дедушка не проснулся ни следующим утром, ни к следующему обеду, в груди у мальчика поселилось смутное беспокойство. Тогда Марк попросил Маяк присмотреть за обедом на плите и за дедушкой, натянул скрипучие старые ботинки, намотал колючий Бабушкин шарф и побежал в деревню за доктором. Доктор внимательно его выслушал, вздохнул, крякнул (что видимо доказывало его серьезное отношение к каждому пациенту) и взял сероватый с белым чемоданчик, на боку которого красовался красный крестик: «Ну, дружок, пойдем посмотрим, что там с твоим Дедушкой!».
Марк бежал впереди доктора, а в голове у него стучала только одна мысль «Хоть бы за это время с дедушкой ничего не случилось!», а потом вдруг робко просыпалась надежда: «А может наоборот Дедушка уже проснулся и страшно удивился, что Марка нет дома? Хотя тогда Маяк ему конечно все бы объяснил…». Но когда они добрались до Маяка, оказалось, что дедушка действительно просыпался, но всего на пару минут, после чего снова уснул, даже не поев супа. Доктор попросил Марка подождать в гостиной, а сам закрылся в дедушкиной спальне, погремев перед этим чемоданчиком с инструментами.
Как настоящий взрослый, Марк взволновано мерил шагами гостиную все пятнадцать минут, что доктор проводил обследование. Под конец правда он выдохся и сел было в кресло – он ведь все-таки был еще совсем малышом, но как только дверь дедушкиной спальни распахнулась, тут же подскочил и бросился навстречу доктору. Тот присел на скамью у камина:
– Ну, что я тебе скажу, Марк… Ты ведь понимаешь, что твой дедушка уже совсем старый?
– Он заболел, я понимаю – взволнованно воскликнул Марк, – Но с ним ведь все будет в порядке?
– Понимаешь, мы живем в таком климате, где пожилым людям бывает несколько сложновато. У нас маловато солнца, да и сильные морские ветра