даже заискивающе, улыбался, заглядывал в глаза и всё время вынюхивал, какой можно извлечь личный гешефт. Был он редким скопидомом, и не прочь был и на своих ребятах сделать бизнес. Однако на свадьбу Шихмамед его всё-таки пригласил.
Шихмамед – студент из Бакинского института, которого за отличную учёбу перевели в Московский Энергетический. Он был хорошим и очень добрым парнем. В первый год ему трудно приходилось – русского языка он почти не знал. И, когда его по-доброму поливали на великом и могучем, он ответить не мог, и только повизгивал от досады. Через год уже прекрасно изъяснялся на русском, в том числе матерном – он умным был и быстро учился.
Анаса Шихмамед тоже не уважал, но не пригласить на свадьбу не мог – они в одной комнате в общаге жили. Пригласил Шихмамед и ещё четверых из нашей группы, и в середине июля мы полетели в Баку, чтобы дальше пересесть на древнюю электричку, и проехать ещё сто километров на юг, где в Мингечаурской пустыне находился полустаночек – село Кызылбурун, где и жил Шихмамед.
Жарким был тот июль в Москве. Но это было сущей ерундой по сравнению с жарой, которой нас встретил солнечный Азербайджан. Небо там было не синим, как в средней полосе России, где возлежит Москва, а фиолетовым от жары. Когда открылась дверь нашего поюзанного ТУ-134, и я шагнул на раскаленный трап – попал в печь. Выходившие из самолёта сначала делали шаг назад, и лишь потом заставляли себя выйти в пекло, под палящее солнце.
43 градуса в тени, которая там вообще в природе существует. Мы – пятеро студентов – Лёня, Миша, Серёжа, Анас и я, решили всё-таки осмотреть Баку – мы ведь в путешествие поехали, а туристам положено осматривать достопримечательности.
Отправились в город. Баку на Москву непохож совершенно, но было и родное и привычное – огромные плакаты на улицах с портретами «Дорогого Леонида Ильича Брежнева» и с цитатами из его произведений на азербайджанском. Непонятно, но однако родное. Слава КПСС всё-таки!
Прошли мы Старым Городом, где «Бриллиантовую руку» снимали. Так же ветхо и убого, как в кино.
Ещё предстояло осмотреть местную достопримечательность – Приморский Парк. Полное отсутствие зелени и стойкий запах гниющей в море нефтяной плёнки.
Запомнился местный туалет типа «сортир» – бетонная коробка внушительных размеров, внутреннее пространство которой было до порога заполнено жижей, которая на жаре пузырилась, пенилась и здорово воняла. Она уже не помещалась внутри этого бассейна, широким потоком переливалась через порог и текла речушкой по серым дорожкам парка, быстро пересыхая под палящим солнцем.
Джентльмены, в силу неодолимой естественной потребности желающие воспользоваться этим сантехническим сооружением, войти в него не могли, и наполняли этот бассейн прямо через порог, соблюдая по возможности приличия.
Вернулись в город. Пока мы по раскаленным улицам передвигались, Анас в пару магазинов забежал, и тут же стал у нас в долг просить, рублей по десять у каждого, то есть