Благо в поклонницах ты не имеешь недостатка. Семейная жизнь прибавит тебе трезвости и ответственности.
– Сказал тот, кто женился ради титула, – язвительным тоном отозвался Николай. – Сам не можешь иметь детей. Так сколько отпрысков из Сумароковых-Эльстонов твои?
Желчь поднялась от желудка к горлу. Руки невольно сжались в кулаки. Юсупов процедил сквозь зубы:
– Они все мои.
Николай зло усмехнулся, закинул пачку смятых писем в выдвижной ящик. Прислонился к столу и сложил руки на груди.
– Это ты сказал маменьке после очередного выкидыша? Ну и каково тебе – быть не мужем, не отцом и даже не сыном? Фальшивый брак, фальшивая личина, фальшивая жизнь.
Гнев ударил в голову. Тот самый, ослепляющий, звериный, от которого вырастают клыки и встает шерсть на загривке. Юсупов из последних сил напомнил себе, кто перед ним стоит, и почему важно сохранить его в живых.
– У тебя нет семьи, – вбил Николай последний гвоздь. – И никогда не было. Ты – бастард. Ублюдок. Ты – не особенный. Ты – урод. Ты сам уступил свое место в этой семье. И ты смеешь мне что-то говорить о трезвости и ответственности?
Юсупов сжал горло брата, остро желая разорвать, переломить, отделить голову от тела. И ему это под силу – хватит мгновения. Лицо Николая начало краснеть, в глазах мелькнул ужас. Он безрезультатно попытался оторвать руку Юсупова от своей шеи.
– Я сделал это не ради себя, – выдавил Юсупов.
Достаточно насмотревшись на задыхающегося брата, Юсупов отпустил Николая и вышел из спальни.
***
«Четвѣртаго февраля, около трѣхъ часовъ пополуднi вѣликiй князь Сѣргей Алѣксандровичъ Романовъ отъехалъ въ карѣтѣ от Николаевскаго дворца въ Крѣмлѣ. Прi подъездѣ къ Никольской башнѣ въ карѣту прiлѣтѣла бомба.
Вѣликiй князь погибъ сразу. Смѣртѣльно ранiло кучера, а карѣту разнѣсло…»
Правитѣльствѣнный вѣстнiкъ, 5 февраля 1905 года, №28
Бомбистом оказался некий Иван Каляев, член партии эсеров. Покушение было заготовлено на второе февраля, но Каляев отказался исполнять. Помимо великого князя в карете ехала супруга – Елизавета Федоровна и малолетние племянники – Мария и Дмитрий Павловичи.
Сергей Александрович считался «серым кардиналом» империи. Был одним из тех, кто настоял на вооруженном разгоне шествия, что ныне известно как Кровавое воскресенье. Его убийство послужило началом широкой агиткампании среди интеллигенции и студентов в духе «Долой самодержавие!». Популярность и авторитет эсеровской партии и особенно Боевой организации резко возросли.
Каляев пойман на месте. Седьмого февраля в тюрьму к задержанному пришла теперь уже вдова – Елизавета Федоровна. Она передала бомбисту прощение от имени погибшего и оставила Евангелие.
В тот же вечер через Российское телеграфное агентство во все газеты передано содержание беседы заключенного и великой княгини. Якобы Каляев раскаялся, упал на колени перед вдовой. Но позже революционер