лезвие тут же пронзило мне грудь. Удар пришелся прямо в сердце, изо рта хлынула кровь, и Пью выпала из руки. Теперь Селин стояла позади, прищурив мертвые глаза, а фигура, которую я ударил, превратилась в замерзшую лужу – какой-то обман зрения, насколько я понял, какое-то заклятие.
– Сука…
Диор закричала, Селин развернулась и рассекла мне ребра, вытащив свой клинок. Я упал, кашляя кровью, и перекатился на спину, когда существо, которое когда-то было моей сестрой, высоко подняло свой меч. Я был в шаге от смерти и понимал это. Но в отчаянии, задыхаясь, я чувствовал, как у меня под кожей все еще горит огонь. Стянув левую перчатку, я поднял руку.
У меня на ладони вспыхнула семиконечная звезда, и Селин зашипела, поднеся руку к глазам. Во время войн моей юности это тату горело серебристо-синим огнем моей веры, освещая поле битвы. Но теперь оно пылало красным, как охваченное ненавистью сердце ада. А у меня в сердце не осталось ни капли любви к Вседержителю после случившегося со мной и с моей семьей. Но, как сказал мне старый друг Аарон, не имеет значения, во что ты веришь, надо просто верить.
И я верил в Диор.
Селин отшатнулась, наполовину ослепнув. Хрипя, я разорвал на себе плащ и тунику, обнажив горящего льва на торсе. На губах у меня выступила розовая пена, и, сплевывая кровь, я схватил Пью и поднялся из исходящего паром снега.
– Н-не сегодня, сестрица.
Но Селин только подняла руку.
Я чувствовал ее прикосновение, словно в грудь мне впечатался кулак, а все тело сжали железные оковы. Ртом я хватал воздух и был не в силах не то что пошевелиться, но даже дышать. Прищурив глаза, моя сестрица, пользуясь каким-то нечестивым заклятием своего темного искусства, захватила саму кровь в моих венах.
Ее кровь.
Селин сжала пальцы, превратившиеся в когти, и я задохнулся в агонии, когда кровь, которую она мне подарила, начала кипеть. Рука Селин задрожала, над кожей у меня заклубился красный пар, а из горла вырвался крик.
– Не сегодня, братец… – прошипела она под маской.
И в этот момент ее схватили за волосы бледные пальцы, отдернув голову назад и прижав к горлу кинжал из сребростали.
– Никогда, вампирша, – выплюнула Диор.
Сестра замерла, все равно удерживая меня мертвой хваткой.
– Дитя…
– Перестань так меня называть. Отпусти его.
Селин взглянула на меня, но в венах я все еще чувствовал ее силу. На мгновение я задался вопросом, почему она так напугана – в конце концов, она родилась от одного из старших Железносердов. Но, присмотревшись, я увидел, что кинжал Диор светился не только серебряным, но и красным: ее кровь стекала не только по носу и губам – теперь она была и на клинке. Мы с Селин видели, как именно эта кровь дотла сожгла Принца Вечности. Мы знали, что и с ней она может сделать то же самое.
– Мы не хотим причинить тебе вред. Ты долж-ж-жна…
– Я ничего не должна, chérie. Отпусти. Его. Немедленно.
Мертвый взгляд Селин упал на меня, и ярость перетекала в страх.
– …Он