для нас! Каким бы страшным ни был ответ, это будет ответ, а значит – определенность!
Нервно зыркнув на него, она добавила:
– Надеюсь, если мы сможет это как-то назвать, то узнаем, с чем имеем дело! И, может быть, тогда мы сможем найти путь друг к другу?
– Конечно, сможем! – Том нежно обхватил ее за плечи и, утешая, заставил сесть прямо. – Конечно, нам удастся наладить отношения! Да мы уже начали!
Она прижалась щекой к теплой коже его руки и прошептала:
– Я умру. До того, как родятся наши внуки. До того, как Лакс выйдет замуж. Закончит колледж…
– Дорогая, давай сначала все выясним…
– Я знаю, что больна, и ты тоже это знаешь.
Толкнув еще раз призму, Мара почувствовала, как слеза катится по щеке, сначала одна, потом другая, а потом целый водопад. И она вспомнила, как плакала тогда, обняв Тома, понимая, чего она вскоре лишится.
– У Лакс не будет мамы! Я не увижу, как она вырастет!
– Ох, Мара! – Она услышала страдание в его голосе, и даже сейчас, три года спустя, женщина помнила, какой неутолимой болью был исполнен голос мужа.
Том тогда прижал ее к себе еще сильнее, пытаясь защитить от всех опасностей на свете. Но угроза не исходила извне, и как бы крепко он ни прижимал ее, как бы ни закрывал ее своим телом, она знала – муж не сможет уберечь ее от нее же самой!
Глава 11
Мара
В клинике Гентингтона они провели практически шесть часов. Прошли через множество кабинетов, встретились с сотней врачей, прошли тесты и сдали анализы. Мара уже и не помнила, как они все называются. Зато она отчетливо помнила всякие мелочи. Например, как добра была Бэтти, которая сопровождала Мару на все тесты, анализы и опросы, держала ее за руку, пока они с Томом путешествовали из одного кабинета в другой.
Она помнила, как ее встретил доктор Тири, обеими руками приняв ее руку, протянутую в знак приветствия, и долго не отпускал. Благодаря этому она вдруг почувствовала себя в безопасности, поняла, что о ней позаботятся. И с тех пор при посещении клиники это ощущение не покидало Мару.
Помнила женщина и то, как Том миллион раз брал ее руку в свою, обнимал за плечи, целовал в щеку, висок, лоб и говорил, как любит ее.
А может, это вовсе и не мелочи были.
Сотрудники доктора Тири долго и подробно описывали заболевание, но Мара уже многое прочла о болезни и затруднялась сказать, почерпнула ли она тогда из всех этих рассказов что-то новое.
Еще до посещения клиники она знала, что болезнь Гентингтона – генетическое «запинание», более высокое, чем нормальное повторение определенной последовательности белка в конце определенной цепочки ДНК.
Она знала, что подтверждением диагноза является анализ крови, выявлявший число повторений белка в ДНК человека. Ниже 35 повторений, и все прекрасно – болезни нет, и не стоит волноваться ни о каких симптомах. Около