как лучше похудеть, что и где подтянуть и у какого модельера лучше одеваться. И при всем этом они еще считают себя нормальными!
К чему я вообще завел весь это разговор – да только к тому, чтобы сказать вам: самое ненормальное в этом мире – быть нормальным. Норма – это признак посредственности личности, признание того, что вы не годитесь ни на что серьезное. А потому, если вас вдруг посетила какая-то страсть, появилось желание выкинуть что-то безумное, пусть даже идущее вразрез с так называемыми общечеловеческими ценностями, то плюньте на всех и вся и делайте то, что вам хочется делать. В этом и состоит настоящая свобода личности, за это – если быть до конца честным – меня и выгнали с родной планеты. Увы, большинство моих сородичей тоже оказались слишком привязаны к условностям.
Заболтался я что-то. Забыл вам сказать, я тут в гости собрался. Очаровательная девушка, работает на телевидении. И мне не терпится познакомиться с ней поближе.
* * *
Генерал Виктор Дюбуа руководил столичным Управлением Полиции уже восемь лет. Это был жесткий, отчасти даже жестокий человек, пришедший в свое время в полицию из органов безопасности. Поговаривали, что там он, еще будучи совсем молоденьким лейтенантом, подрался со своим непосредственным начальником. Судить его не стали, но из органов безопасности вышибли. Возможно, именно с той поры Дюбуа так ненавидел Особый Отдел в целом и каждого особиста в частности.
Свой доклад генералу Томми выстроил достаточно хитро. Не желая с ходу выдвигать версию монстра как самую реальную, он просто методично перечислил все факты, предоставив генералу возможность самому сделать выводы. Внешне все выглядело так, будто подчиненный, попав в трудное положение, пришел посоветоваться со своим более опытным шефом. Людям нравится, когда кто-то спрашивает у них совета.
– Поэтому я и решил посоветоваться с вами, – закончил свой доклад Томми. – Уж слишком необычно все это выглядит, я затрудняюсь с выбором основной версии.
Сидевший в мягком кожаном кресле высокий сухощавый человек ничего не сказал. Наверное, генерал Дюбуа тоже впервые столкнулся с таким случаем. Его взгляд затуманился, несколько минут генерал сидел, о чем-то размышляя, Томми не решался нарушить его молчание.
Наконец взгляд генерала прояснился – Дюбуа вздохнул, поднялся с кресла, не торопясь прошелся по кабинету, затем остановился и пристально взглянул на Томми.
– Вы правильно сделали, что зашли ко мне, – сказал он. – Дело очень запутанное, я соглашусь с тем, что нельзя отметать с ходу ни одной версии, как бы необычно она не выглядела. Как любил повторять один из моих учителей, в этом мире нет ничего невозможного. Из этого и будем исходить. У вас есть какие-то просьбы?
– Всего одна, – сказал Томми. – Мне нужен Олсон. Пусть он постоянно работает со мной.
– Хорошо. Что-то еще?
– Да… – поморщился Томми. – Я хотел спросить, как быть с журналистами.