мгновение ослепляя глаза, что не мешает нам слышать, скрипучую дверь и солдат, сопровождающих или оберегающих молодого мужчину, гордо и прямо, с такой уверенностью, в итоге взошедшего на некую сцену. Какое вознесение себя перед народом. Одетый в черный деловой костюм с начищенными, лаковыми туфлями и с ярко-зеленой бабочкой! А это еще зачем? Не могу сдержать ухмылку, но стараюсь не засмеяться во весь голос, конечно, пристрастия бывают разные. В случае этого мужчины «бабочки» олицетворяют его влюбленность во власть, которая отражается на его мерзком лице, эта эмоция делает его еще омерзительнее… Улыбки, как не бывало. Мысли, которыми я пыталась себя успокоить, только приводят меня в ярость. Он не просто тиран, а патологически помешанный. Этот момент навсегда изменит нас, мы не останемся такими, какими «прибыли» сюда… В наш новый дом. Обвожу взглядом его эскорт и взор цепляется за внешность одного из охранников, по классике им оказывается, тот самый кто встал на пути к моим родителям. Мы не прекращали буравить друг друга взглядом исподлобья, как из-за занавеса, чтобы оставаться незамеченными, для непосвященных. Он видел все эмоции, отразившиеся у меня на лице, и мы с ним, будто бы провели мысленный диалог. Напоследок он кивает мне глазами и становится монолитной стеной.
Тяжело выдыхаю носом, нужно же послушать, что вещает главный громкоговоритель, ниспосланный от власти кандидатом к народу. Звонкий голос, будто заржавевшая скрипка, но, которой удается обратить на себя внимание, непонятной безупречностью в своей убежденности и властью над любым. Я бы посмотрела на него, будь он на нашем месте, когда тебя силой вытащили из собственной кровати. Теперь у нас, обычного населения, новое название «Испытатели нового поколения, выбранные для спасения мирового спокойствия или чего-то подобного», кратко – неудачники. Я бы и хотела не верить до последнего и с радостью ослепла, а лучше бы оглохла, но сначала одна, а потом еще с десяток рук взметнулись вверх. Д – дэби…добровольцы, главный субъект в этой комнате и ждал этих ответных действий активного согласия. Страшно, если бы это было активное сопротивление, страшно, хотя он даже не назвался и не закончил обращение, но уже большинство из здесь присутствующих желают пойти за ним, а может и просто выбраться… Но есть ли куда?
Уходивших провожали под рукоплескание. Аплодисменты на похоронах неуместны. Сколько таких гордецов всплывали на экране. Я говорила, что это жутко? Через закрывшуюся дверь раздается, утробное гудение, громкое и грозное, как зверь, вышедший на охоту, а добыча тут ты. Вибрировало все. Стены, пол, потолок, а может это просто тряслась я. Дверь не сдержала и душераздирающие крики. Какого черта здесь происходит? Все в мгновение пожелали уменьшиться до размеров зернышка и больше не поднимали глаз с пола. Нигилист, кутюрье и передовик, раздосадовано качает головой и грустно улыбнувшись покидает ошарашенных и испуганных нас. Те люди так и не вернулись.
Будущего больше не существовало. Как же медленно текло время в плену, подчинении,