Сытинские машины работали круглосуточно, но все равно не могли удовлетворить растущий спрос огромной державы. Дело требовало срочного и капитального расширения. Это понимали все, и сытинские сотрудники, и его патрон, купец Шарапов, и, конечно, сам Иван Дмитриевич. Дело было за малым – за инвестициями. Главным инвестором у Сытина был, разумеется, Шарапов. Но, несмотря на понимание проблемы, он совсем не стремился вкладываться в развитие типографии. Осторожный купец предпочитал действовать по-старинке, пусть тихо, но зато верно и безопасно. И то сказать: сейчас спрос есть, а что как он через полгода пропадет? Начитается Россия, или конкуренты ценами перебьют покупателя, или государство вообще запретит книжки для крестьян печатать. А что, такое тоже было возможно. Что тогда делать? Спроса нет, а машины уже закуплены, склады построены, деньги вложены… Тогда придется просто смириться с тем, что вложены они в яму, которую сами компаньоны вырыли, и которую сами засыплют. Такой поворот Шарапова никак не устраивал. Зато Сытин видел далеко и понимал, что опасности нет почти никакой, а деньги просто утекают сквозь растопыренные пальцы. Несколько раз он просил у Петра Николаевича денег на расширение дела, и все время получал осторожный отказ. Но вода камень точит, и, наконец, старый купец сдался молодому. В конце 1882 года, как раз после завершения выставки он понял, что вопрос можно и нужно решить раз и навсегда, кардинально. В ответ на очередную просьбу он согласился дать своему ученику 5 тысяч рублей кредита, но сам окончательно вышел из дела. Отныне, оставаясь Сытину в бытовом плане добрым другом, благодетелем и фактически вторым отцом, в плане деловом он отходил на роль простого покупателя и заказчика, правда, одного из основных.
Получив полную свободу и независимость, Сытин сразу ею воспользовался. Уже в том же 1882 году в Московской купеческой управе был зарегистрирован торговый дом «И. Д. Сытин и Ко». А 1 января 1883 года на Старой площади, у Ильинских ворот, рядом с лавкой Шарапова открылась новая книжная лавка, хозяином которой был молодой купец. В сравнении с шараповской была она крохотной – примерно 7 метров в длину и около 4 в ширину. Лавка даже не отапливалась и зимними ночами в ней замерзали чернила. Однако днем они оттаивали, так как помещение быстро прогревалось массой покупателей. К тому времени, по рассказам сытинских подчиненных, их патрон обслуживал сеть, состоявшую из примерно двух тысяч офеней. Привлекал он их не только высоким качеством и цветастостью книжек, но и низкой ценой. В то время как продавались они в деревнях по 2–3 копейки за листовку, Сытин просил даже не рубль, а всего 95 копеек за партию в сто экземпляров.
Однако открытие собственной торговли было только началом свободного плаванья. Покупка новых машин и расширение помещений требовали средств значительно больших, чем 5 тысяч шараповских рублей. Тут уже одному справиться было сложно, надо было привлекать к делу товарищей. И уже через