привык он быстро, а после и вовсе перестал замечать, даже радовался, что день становится настолько длинным. А вот когда белые ночи заканчивались, чернота за окном навевала легкое уныние, потому что как-то сразу чувствовалось, что осень уже не за горами.
Но пока окончание светлой поры еще было нескоро, и за окном продолжался день, несмотря на время. Олег, вальяжно откинувшись в кресле, закинул ногу на ногу и продолжил слушать разглагольствования собеседника.
– Вот я по вашему взгляду, Олег Иванович, вижу, что скептически настроены. А, тем не менее, колдовство существует, и я это знаю точно. Вы ходите на сеансы к господину Смелову, видите, что творит Яков Павлович, но отчего-то не желаете слушать о том, что есть силы более могущественные даже чем наш дорогой медиум.
– Отчего же? – лениво улыбнулся Котов. – Я вас слушаю и весьма внимательно. Что до могущественных сил, то тут я и вовсе не спорю. Господь всемогущ, и есть множество свидетельств чудес, которые Он творил. Что же до той дамы, о которой вы говорите, то пока это только слова. А рассказать и я могу немало.
– То есть вы хотите сказать, что я лгун?! – вознегодовал полный мужчина в клетчатом костюме, сидевший напротив.
– Марк Карлович, что же вы такой обидчивый и порывистый, голубчик мой? – покачал головой Олег. – Я вовсе не желал вас обидеть, как и подвергать сомнению ваши утверждения. Однако признайте, вы бы и сами были настроены скептически, если бы некто рассказывал вам нечто невообразимое, но уверял, что всё это тайна, и он не имеет права не то, что знакомить, но даже назвать имя дамы, которую он именует колдуньей. Вы бы поверили на слово? И уж тем более поспешили бы проникнуться рассказами? Я, дорогой мой, привык верить глазам, а не словам. Но это, в свою очередь, не означает, что вам не доверяю. Однако же не поставить под сомнения ваши откровения не могу.
– Ну хорошо! – воскликнул явно уязвленный господин. – Я испрошу у нее дозволения и познакомлю вас. И тогда вы сами увидите и проникнетесь ее могуществом.
– Это было бы любезностью с вашей стороны, Марк Карлович, – вновь улыбнулся Котов. – Вы знаете, я люблю всё таинственное и необъяснимое. Иначе бы меня не было на сеансах Якова Павловича.
– И потому я вам и открылся, – ворчливо ответил господин в клетчатом. – Ждите и будьте готовы изумляться.
– Жду с нетерпением, – заверил собеседника Олег. После достал брегет и, откинув крышку, констатировал: – Однако уже поздно. Благодарю за гостеприимство и беседу, я вынужден откланяться.
Он поднялся на ноги, и Марк Карлович поднялся следом. Он был всё еще возмущен недоверием Котова, потому удерживать или сожалеть, что тот уходит, не стал даже ради приличия, а Олег и не подумал обижаться. Он хотел уйти уже последние полчаса, но продолжал слушать, не столько из вежливости, сколько ради того, чтобы подловить собеседника и вынудить его свести знакомца по спиритическим сеансам с некой колдуньей, о которой взахлеб рассказывал господин Маклин
Был потомком обрусевших шотландцев, перебравшихся в Российскую империю под конец правления