поделился своими планами. В ту ночь яхта стояла на якоре между островом Винке и Антарктическим полуостровом в бухте Порт-Локрой. На острове Гудье, расположенном неподалеку, находилась бывшая научная британская база, впоследствии превратившаяся в туристическую достопримечательность, которая представляла собой сувенирную лавку, совмещенную с действующим почтовым отделением, и музей с предметами, принадлежавшими первым исследователям Антарктиды. На этом объекте работали четыре человека, и они уверяли, что не видели Макса, а больше спрашивать было не у кого: на многие километры вокруг простирались скалистые острова и ледяная пустыня, населенная пингвинами и тюленями. Ближайшие от порта Локрой объекты, где жили люди, находились на расстоянии чуть более сотни километров по прямой, на острове Кинг Джордж, входящем в состав архипелага Южных Шетландских островов. Теоретически доплыть туда за ночь на лодке, оборудованной мотором, казалось вполне возможным, но морской путь изобиловал препятствиями в виде айсбергов, крупных льдин и скоплений мелких каменистых островков, поэтому обнаружить Макса на Южных Шетландских островах никто из членов экипажа не надеялся, однако несмотря на это, поиски провели и там. Искали на российской антарктической станции «Беллинсгаузен», на чилийской станции «Фрей», заглянули в Церковь Троицы и пообщались с охраной китайской станции «Чанчэн», – никто из опрошенных не узнал Макса на том фото, которое им показывали, а вскоре поиски осложнились огромным наплывом туристов, высадившихся с прибывшего круизного лайнера: на пустынных островах вмиг стало тесно. Продолжать поиски среди такого скопления людей не имело смысла, ведь если бы Макс хотел, чтобы его нашли, то уже давно бы объявился. Сделав вывод, что пропавший механик скрылся намеренно, капитан судна принял решение двигаться в обратный путь без него. Представитель «Дрим-Аркт» заверил Зою, что их компания разошлет объявления о пропаже Макса на все объекты, расположенные в радиусе пятисот километров от порта Локрой, и выразил надежду, что Макс вскоре найдется. На этом их разговор закончился.
Долгое время Зоя верила, что Макс жив. Она ждала, что однажды он позвонит или же внезапно обрадует ее своим появлением, вернувшись из Антарктиды с другим рейсом. Надежда на это теплилась в ее сердце до тех пор, пока в Антарктиде не закрылся туристический сезон, длившийся с октября по март. В апреле в Антарктиду пришла осень, и вокруг ее берегов начал быстро разрастаться ледяной панцирь, сделавший судоходство невозможным. С наступлением мая в Антарктиде невозможным стало и длительное пребывание человека на открытом воздухе: днем температура не поднималась выше минус двадцати градусов по Цельсию, а ночью опускалась ниже тридцати и продолжала понижаться с каждым днем, чтобы достичь своего пика в минус пятьдесят к разгару антарктической зимы. Зоя с замиранием сердца следила за погодой в Антарктиде, чувствуя, как слабеет ее вера в то, что она когда-нибудь увидит Макса живым: ведь находиться на таком морозе