что, здорово я придумал?
До родной конторы два шага. На дворе весна бушует, воздух в отличие от рафинированной атмосферы космического корабля напитан манящими и пробуждающими (ну вы понимаете о чем это я) запахами. Топая в нужном направлении, ловил себя на том, что по-летнему коротенькие платьица и юбчонки, едва ли не выставляющие напоказ трусики юных землячек, бередят в моей душе давно забытые эмоции и невольно вызывают прилив крови в паховую область. Благо, на мне куртка длинная, было бы очень неловко светить прилюдно оттопыренной мотней.
Постарался обуздать расшалившееся естество, что далось мне непросто, ибо воздух, трусики, богатое воображение, ну и все прочее…
К моменту прибытия в РЭУ №3 мне все-таки удалось утихомирить пробудившиеся ото сна инстинкты.
Несмотря на красную дату в календаре, наши конторские бабы дружно вышли на работу. За двойной оклад, вообще готовы симулировать бурную деятельность все выходные и праздники.
Поприветствовал женский коллектив, стандартным:
– Здрастьте, девицы-красавицы! – Здесь я, конечно, изрядно кривил душой, поскольку самой младшей «девице-красавице» было далеко за сорок. Впрочем была одна молодуха, двадцатилетняя Валюша Лосева какая-то родственница директрисы Марьи Ивановны Соболевой. Несмотря на юный возраст, Валентина стерва еще та, никакого почтения к сединам старших товарищей, сплошной гонор и общение через губу. Объективно, девка страшнее атомной войны: ноги тонкие палки, жопа два детских кулачка, талия напрочь отсутствует, грудь нулевого размера, физиономия грубая пародия на Ксюшу Собчак. Вот и бесится из-за того, что все потенциальные хахали обходят её десятой дорогой.
Подошел к столу директорши, заодно официальной хозяйки нашего ремонтно-эксплуатационного управления, молодящейся бабе на пятом десятке. Несмотря на то, что на разного рода косметические и медицинские процедуры денег мадам средств не жалеет, избавиться от нездоровой телесной тучности у нее никак не получается, да и подтяжки кожи делают её лицо похожим на маску. Впрочем, мне плевать, даже в лучшие свои годы не претендовал на прелести Соболевой. Также, как и она не рассматривала военного инвалида в роли постельного утешителя.
– А, Лисин, по какому вопросу? – Не отрывая глаз от экрана компьютера, спросила Соболева. На меня пахнуло ядреной смесью духов с ощутимым оттенком свежего пота и мускуса.
– Марьванна, тут такое дело, – извлек из внутреннего кармана куртки сложенный вдвое листок стандартного формата и положил его на стол перед начальницей.
– Зарплату не повышу и не надейся! – Предупредила меня мадам перед тем, как взять бумагу в руки. Однако, ознакомившись с моим заявлением на увольнение, тут же посмотрела на меня укоризненно: – Вот скажи мне, Василий Петрович, чего тебе не хватает? Дежурства сутки через двое, работой особо не обременен, к тому же калым постоянный имеешь… Так, а это что такое? – Наконец-то меня разглядели. – Волосы покрасил,