тайной песней утренней тиши.
Я буду и искусством, и творцом,
Цветущей вишней и закатным небом.
Шипами роз и ласточки птенцом,
Ночною тьмой и утренним рассветом.
Я превращусь в луну лишь ты захочешь,
В мгновение меж сумерек, в росу.
Я стану тем, что ты представить можешь:
И маком, и ромашкой на лугу.
Готова стать и пьесой, и стихом,
Поэмой, сказкой, песней и романом.
Несложно быть мне правдой, даже сном;
И истиной, и ласковым обманом.
Я для тебя готова стать, чем можно,
Что только сможем мы вообразить,
Но только взгляд увидеть твой возможно–
И стану безгранично я любить.
И не прошу твоей любви взамен я,
Моей, пожалуй, хватит на двоих.
А ты реши, нужны ли измененья
И многократность обликов моих.
«Моя судьба со мной играет шутку…»
Моя судьба со мной играет шутку.
Её издевок мне все не понять.
Вновь нет покоя сердцу и рассудку,
И с ней, увы, не следует играть.
Она хитра, обманчива, коварна,
Любой готова облик принимать,
Её уловка сладка и желанна,
И от судьбы все ж некуда сбегать.
Она пророчит счастье и удачу
И отберет в один случайный миг.
Она все ждет. Внимательность утрачу –
И сменит снова свой прозрачный лик.
Не верила я в письма и посланья.
Тогда судьба прислала мне свои.
Не верила я в чудо и желанья,
Решила та с подарками прийти.
Я отрицала веру и сплоченность,
Особенно когда меж вами даль.
Она дала душе моей возможность,
Но сразу указала на мораль.
Судьба разбила сердце мне, но скоро
Представила мне ангела с небес.
И вновь стихи, и вновь влюблённость взора,
Но он далёк, случайность – все же бес.
Мне стоило молчать бы и не думать,
Чтоб не смогли мне преподать урок.
Судьба и жизнь, способны то задумать,
Что сатана подавно бы не смог.
«Моя любовь со мной играет в прятки…»
Моя любовь со мной играет в прятки.
Она не здесь, она так далеко,
Найду её в мечтах, что мне так сладки?
Иль может под луною высоко?
Она средь звезд? В росе, в широком поле?
Она таится в маленьком саду?
В свободе слов иль чувственной неволе?
Она в ночи и смотрит на луну?
В словах стихов звучит очарованьем?
В красивом смысле ласковых речей?
В моем ужасно трепетном желанье?
В бездонной карей глубине очей?
Она в касаньях мимолётных сладких?
Она, как чары, в силе волшебства?
Она в слезах иль письмах очень кратких?
Иль средь росы соленая слеза?
Она хитра, умна и прозорлива,
И прячется, увы, так хорошо.
И для