Антонович повернулся к экрану, нашел длинный черный обломок внизу и повел космоскаф, стараясь не выпускать обломок из визирного перекрестия.
– Что там у вас? – снова спросил Быков.
– Какой-то обломок, – сказал Михаил Антонович. – Черный и длинный.
– Уходит, – сказал Юрковский сквозь зубы. – Медленнее на метр! – крикнул он.
Михаил Антонович снизил скорость.
– Нет, так не получится, – сказал Юрковский. – Миша, смотри, черный обломок видишь? – Он говорил очень быстро и шепотом.
– Вижу.
– Прямо по курсу на два градуса от него группа камней…
– Вижу, – сказал Михаил Антонович. – Там что-то блестит так красиво.
– Вот-вот… Держи на этот блеск… Не потеряй только… Или у меня в глазах что-то такое?
Михаил Антонович ввел блестящую точку в визирное перекрестие и дал максимальное увеличение на телепроектор. Он увидел пять округлых, странно одинаковых белых камней, а между ними – что-то блестящее, неясное, похожее на серебристую тень растопыренного паука. Словно камни расходились, а паук цеплялся за них расставленными голыми лапами.
– Как забавно! – вскричал Михаил Антонович.
– Да что там у вас? – заорал Быков.
– Погоди, погоди, Алексей, – пробормотал Юрковский. – Здесь надо бы снизиться…
– Начинается, – сказал Быков. – Михаил! Ни на метр ниже!
Взволнованный Михаил Антонович, сам того не замечая, уже вел космоскаф вниз. Это было так удивительно и непонятно – пять одинаковых белых глыб и совершенно непривычных очертаний серебристая тень между ними.
– Михаил! – рявкнул Быков и замолчал.
Михаил Антонович опомнился и резко затормозил.
– Ну что же ты? – не своим голосом закричал Юрковский. – Упустишь!
Длинный черный обломок медленно, едва заметно для глаза наползал на странные камни.
– Алешенька! – позвал Михаил Антонович. – Здесь в самом деле что-то очень странное! Можно я еще немножко спущусь? Плохо видно!
Быков молчал.
– Упустишь, упустишь, – рычал Юрковский.
– Алешенька! – отчаянно закричал Михаил Антонович. – Я спущусь! На пять километров, а?
Он судорожно сжимал рукоятки штурвала, стараясь не выпускать блестящий предмет из перекрестия. Черный обломок надвигался медленно и неумолимо. Быков не отвечал.
– Да спускайся же, спускайся, – сказал Юрковский неожиданно спокойно.
Михаил Антонович в отчаянии посмотрел на спокойно мерцающий экран метеоритного локатора и повел космоскаф вниз.
– Алешенька, – бормотал он. – Я чуть-чуть, только чтобы из виду не упустить. Вокруг все спокойно, пусто.
Юрковский торопливо щелкал затворами фотокамер. Черный длинный обломок наползал, наползал и, наконец, надвинулся, закрыл белые камни и блестящего паучка между ними.
– Эх, – сказал Юрковский. – С твоим Быковым…
Михаил Антонович затормозил.
– Алешенька! – позвал он. – Вот и все.
Быков