что ему пора выходить, он, не дожидаясь остановки, спрыгнул на мостовую… и кубарем полетел вслед за трамваем вместе со своей рассыпавшейся котомкой к великой радости развеселившихся прохожих.
Родственники деревенских знакомых не слишком обрадовались его появлению, но все же предложили остановиться у них на несколько дней. Хозяин дома, работавший на электростанции, попробовал помочь Ивану с работой, но ему отказали, несмотря на диплом электромеханического техникума. Пришлось искать еще одного родственника, который был ему «седьмая вода на киселе» – бывший муж троюродной тетки. Этот дядька во времена НЭПа организовал свою чайную. Он предложил Ивану и «стол», и «дом», и «работу» – питаться со всей обслугой бесплатно, спать в чайной на диване и тут же работать дворником.
Вскоре он через своих знакомых устроил Ивана на Пробочную фабрику № 3 имени Октябрьской революции.
Пробочная фабрика № 3, возможно, была предшественницей существующей ныне пробочной фабрики № 4 на Лифляндской улице, построенной в 1938 году
Осенью 1925 года Ивана призвали в Красную Армию, но призывная комиссия дала ему отсрочку на год, и он вернулся на фабрику, где его определили в сверловочный цех. На этой маленькой фабрике работала в основном молодежь – по большей части девушки. Ивана избрали секретарем комитета комсомола фабрики. Работать с женским коллективом было приятно, но нелегко: чуть что – сразу в слезы. Зато с парнями все было отлично. Иногда устраивали веселые вечеринки у кого-нибудь на квартире с выпивкой и танцами. Были и ухаживания за девушками, но пока ничего серьезного.
Военно-морской флот
В октябре 1926 года Ивана призвали служить в военно-морской флот, и фабричные ребята устроили прощальный вечер своему комсомольскому вожаку. Его направили в Кронштадт в Электроминную школу[1], откуда он еще умудрялся посылать заметки в фабричную газету, подписываясь «Иван Кронштадтский». Первое время новобранцев нещадно муштровали строевой подготовкой, но потом отобрали тех, у кого было высшее и среднее образование, в торпедные классы и стали готовить из них командиров отделений – всего за год. В Кронштадте в увольнение особо никуда не пойдешь, зато, вырываясь изредка в Ленинград, морячки отводили там душу с друзьями и подружками.
Через год, осенью 1927 года, курсантов распределили по кораблям. Иван вместе с двумя своими товарищами попал на эсминец «Калинин», где они вскоре освоились в новой корабельной жизни. Иван служил сначала рядовым матросом, а потом командиром торпедного аппарата[2]. Зима прошла в напряженной учебе, а летом корабль уходил в море на торпедные стрельбы. Однажды отправились в дальний поход в Швецию, в бухту Хоно. На пути попали в сильный шторм, баллов семь-восемь. Многие матросы страдали от морской болезни, но Ивану повезло – на него качка действовала не сильно.
Эскадренный миноносец «Калинин»
В