и время и богатство
Я б осушить хотел, как этот кубок!
Беринген (подбирая деньги)
Игре конец, пойдемте на гулянье!
Все
Пойдемте, Мопра.
Мопра
Нет, я останусь здесь!
Ведь мы опять увидимся до ночи.
Все
Ну, до свиданья!
Уходят.
Барадас
Я останусь с ним…
Ты проиграл и вовсе не горюешь?
Мопра
О чем же горевать? И жизнь и деньги
Имеют крылья. Ведь когда-нибудь
Им надо ж улететь. Открой им клетки
И пожелай им доброго пути.
Барадас
Ты для меня престранная загадка…
В бою твое чело сияет счастьем,
А в отдых ты и мрачен и уныл.
Поверь, Мопра, – от друга скрыться трудно
Тебя грызет глубокая печаль.
Откройся мне; ты помнишь, наши дни
Текли одной рекой, все те же звезды
В своем теченье отражая: вместе
Воспитывались мы; одни мечты
Пленяли нас в давно былые годы,
И вместе, на волшебных грезах детства,
Воздушные мы воздвигали замки.
Обоих нас судьба не обманула:
Я знатен стал, любимец короля,
А ты прослыл во Франции героем
И рыцарем без страха и упрека…
Скажи мне, друг, о чем же тосковать?
Откройся мне, свою поведай тайну…
Мопра
Да, у меня в душе гнездится тайна;
Она меня преследует, как демон,
И всюду мне грозит и сердце давит.
Ты верный друг – я все тебе открою.
Когда, пылая злобой к кардиналу,
Я к брату короля вступил на службу
И вместе с ним участвовал в восстанье, –
Попался в плен и посажен в Бастилью…
Барадас
Мне помнится, что герцог Орлеанский
Тогда прощенье вымолил для всех
Сообщников своих.
Мопра
Но от меня
Он отказался; вот как было дело:
Я королевским городом Фавьо,
Идя к нему навстречу, завладел
С толпою удальцов; я был тогда
Почти ребенок. Герцог при допросах
Сказал, что он про то не знал, не ведал,
Что без его и воли и согласья
Я поступил. За это кардинал
Меня изъял из общего прощенья.
Барадас
Однако он тебя освободил?..
Мопра
Да, но велел меня к себе позвать
И так сказал: «Ты изменил отчизне,
Но палачу тебя я не отдам;
И молодость твою и славный род
Я пощадить хочу; теперь война –
Иди на бой; взамен позорной плахи
Найди себе солдатскую могилу.
От короля я скрыл твою измену;
Ты, погибая, можешь о себе
Оставить незапятнанную память».
Барадас
Вот милосердие,