Ей больше не будет больно. Пара принимает меня идеально.
Замечаю, что что-то не так, но остановиться не в силах. Первое соитие после метки самое сильное, его нельзя прерывать. Закрываю глаза и с воем прихожу к мощной разрядке. Высший уровень блаженства – заниматься любовью с истинной.
Покрываю поцелуями грудь и шею, смотрю в любимое лицо.
И лучше бы я этого не делал.
Она лежит будто неживая. Глаза, в которых плещет обида, смотрят сквозь меня. Зверь берёт верх, вылизывая метку, жалобно скуля. Ну почему? Почему она такая? Что я сделал не так?
Изящные руки обнимают мохнатую шею. Она утыкается в мою шерсть и начинает рыдать. Ох, Луна, за что ты наказала меня? Почему она чтит волка больше чем меня?
– Я так не могу, Дым… Я не вещь! – рыдания срываются с её губ, становясь громче. Слышу мысли отца, он тоже в замешательстве.
Принимаю человеческий облик.
– Что же ты со мной делаешь, Луна… Что не так, любимая? Тебе же было хорошо, – целую солёные губы, смотря в заплаканные глаза.
– Не могу! Не могу так! Ты воздействуешь на меня!
– Алия, это не так. Ты привыкнешь, просто расслабься и прими меня. Скоро ты почувствуешь нашу связь. Прошу, не плачь. Мне так больно видеть, как ты себя изводишь.
Вытираю слёзы, прижимая к себе. Она обнимает меня, утыкаясь носом в шею.
– Зачем ты укусил меня и почему мне не больно? – она шепчет, но я хорошо слышу её.
– Это самое безболезненное место для метки. Я должен был сделать это, Алия. Чтобы никто не смел посягнуть на тебя или обидеть. Ты жена Альфы и тебя должны уважать. По законам стаи.
– Но я не твоя жена.
– Теперь моя. По человеческим законам тоже станешь ею. Алия Верная. Звучит невероятно.
– Верная? Это кличка такая? – она поднимается и смотрит на меня. Такая красивая.
– Это моя фамилия, Луна. И твоя. Мы поженимся хоть завтра. Всё будет, как ты хочешь.
– Отлично. Потому что я не хочу жениться, Дима. Выслушай меня.
Я киваю. И жутко злюсь.
– Ты просто обязан дать мне пространство. Мне нужно время всё взвесить.
– Хорошо. Со свадьбой повременим. Всё-таки, у нас неспокойные времена. Стая потеряла многих волков.
Она вопросительно смотрит на меня.
– Две волчицы, шесть волков и двое щенков мертвы. Неудачные опыты профессора, – поясняю я.
– Боже, – она всхлипывает, – это те малыши, которые были в клетках?
– Нет, это были обычные волки. Их родители живы и на свободе. Им больше ничего не угрожает. Но мы спасли многих оборотней благодаря тебе.
– Я тут ни причём. Ты и твои люди, – она с акцентом произносит это слово, – спасли всех.
– Если бы ты не появилась в моей клетке, жертв было бы больше, Алия. Профессор помешался на сыворотках, которые, по его мнению, изгоняли волчью сущность. На деле же, волк покинет человека лишь после смерти. Поэтому ты наше благословение. Твоя сила спасла многих.
Я вижу, что именно она вспоминает. Наконец, я начал слышать её мысли.