постоянных величин указывает на существующее отношение половых дополнений. Можно бы было иронически формулировать тот закон природы, что сумма длины волос двух влюбленных равна постоянной величине. Впрочем, уже из найденных во второй главе оснований это попадается не всегда, так как не все органы одного и того же человеческого существа одинаково мужественны или женственны. Кроме того, эти правила скоро бы размножились и затем скоро снизошли бы до степени плоских острот, почему я и хочу воздержаться здесь от их упоминания.
Я не скрываю от себя, что способ, которым я вывел здесь этот закон, несколько догматичен, и это особенно плохо для него при отсутствии точных обоснований. Но и здесь меня в меньшей степени интересует выступление с готовыми результатами, чем указание способа их достижения, тем более, что средства, которые были у меня для точного испытания указанного принципа по естественнонаучному методу, оказались крайне ограниченными. Итак, если в частностях остается много неопределенного, то в дальнейшем я все-таки надеюсь, указав на удивительные аналогии, до сих пор еще не наблюдаемые, скрепить между собой балки научного здания: без этого «обратно действующего укрепления» не могут, по всей вероятности, обойтись даже принципы аналитической механики.
Бросающееся в глаза подтверждение получает выведенный закон, благодаря фактам из царства растений, которые до сего времени рассматривались совершенно изолированно, которым поэтому приписывался характер особенной редкости.
Каждый ботаник догадается, что я говорю об открытых Персоном, впервые описанных Дарвином и названных Гильдебрандом явлениях разнопестичности и гетеростилии. Оно состоит в следующем: многие виды двудольных (и некоторых однодольных) растений, например, primulaceae, geraniaceae, а в особенности многие rubiaceae, растения, у которых в цветах функционируют, как цветочная пыль, так и рыльце, но лишь для продуктов других цветов. Они являются, следовательно, андрогинами (гермафродитами) в морфологическом смысле, но однополыми в физиологическом – все они обладают той особенностью, что их рыльце и пыльники на разных индивидуумах развиваются до различной высоты. Один экземпляр образует исключительно цветы с длинным пестиком, высокостоящим рыльцем и низкими пыльниками. Это, по моему мнению – женский экземпляр. Другой, напротив, производит лишь цветы с глубокозасевшим рыльцем и высокими пыльниками (благодаря длинным тычиночным нитям), это – мужской экземпляр. Рядом с этими «диморфными» видами существуют еще «триморфные», например: lithrum salicaria с тройными различными по длине половыми органами, кроме формы цветов с длинными и короткими пестиками встречаются здесь еще «лизостильные» цветы, т. е. с средними пестиками и, хотя в учебниках помещают обыкновенно только диморфную и триморфную гетеростилию, однако этим не исчерпывается все многообразие. Дарвин замечает, что «если принять