Вольфганг Амадей Моцарт. Его жизнь и музыкальная деятельность. Мария Давыдова

в то время по всей Германии царило музыкальное владычество итальянцев: им давались лучшие места и большие оклады, тогда как на соотечественников, даже самых выдающихся, не обращалось никакого внимания. Моцарт нравственно задыхался в Зальцбурге и от души его ненавидел. Отец, отлично понимавший страстное желание сына вырваться отсюда, сознавал, что гений его заглохнет в таком мертвом царстве. Всю свою жизнь, энергию и труды Леопольд Моцарт посвятил одной цели: правильному развитию вверенного ему судьбой гения; самопожертвование его в этом отношении не имело границ, тем более в таком критическом положении он не остановился бы ни перед чем; он решился на самую тяжкую и горькую жертву – расстаться с сыном и отправить его за границу. Мало того, он решился расстаться со своей горячо любимой женой, с которой не разлучался ни разу во все время их счастливого супружества, и дать ее в спутницы молодому беспечному сыну. Добрая мать, не обладавшая ни таким светлым умом, ни такой твердой волей, как ее муж, не могла, конечно, заместить его при сыне, так же как не могла быть руководительницей его поступков; но Леопольд Моцарт верил, что присутствие уважаемой, любимой матери воздержит Вольфганга от опрометчивых и ложных шагов и охранит его душу от соблазнов, против которых так трудно бороться одинокому неопытному молодому человеку в чужих странах. Обоим путешественникам вменялась в обязанность крайняя бережливость: средства их были более чем ограничены; пришлось даже занять в долг, чтобы обставить их с должным комфортом. Все произведения Вольфганга были вновь начисто переписаны и переплетены в маленькие тетради для большего удобства; куплена хорошая дорожная карета, так как Моцарту подобало путешествовать не как бедному, неизвестному музыкантишке, а как уважаемому и знаменитому артисту. Когда все приготовления были окончены, Леопольд наткнулся на непредвиденное препятствие: архиепископ отказался дать Моцарту отпуск, говоря, что нечего ему разъезжать по чужим странам и собирать милостыню. Тогда Леопольд решился на рискованный поступок и потребовал отставки сына, что, конечно, возбудило страшный гнев архиепископа, который угрожал лишить Леопольда его места при капелле; но Леопольд готов был все перенести для блага сына, и силы только тогда оставили его, когда двинулась карета, увозившая тех, кто ему был дороже всего на свете; в изнеможении упал он на стул, забыв в своем горе благословить их на дальний путь. Но тотчас же вспомнил, подбежал к окну и послал свои благословения вслед уезжающим. Наннерль заболела от слез и лежала весь день в постели; только к вечеру она оправилась и пришла развлечь своего осиротелого отца игрою в пикет. К счастью для семьи, архиепископ одумался, и Леопольд остался при капелле.