горючую ярость. Архова королева! Правду про нее говорят. Заносчивая стерва.
Он шел через город не замечая эльфов, идущих навстречу, повозок, что шумно катили по мостовой, видел перед собой только красивое гордое лицо королевы, которая походя решила его судьбу. Обида и злость поглотили Энира полностью и ничто не могло утолить его бешенство.
Понятно, что козу уже не вернуть—размышлял дроу, никто не заступится за него, если уж сама королева прогнала с глаз долой. Он обречен на рабство. И его жена. И их дети.
Выйдя за городские стены, эльф опустился под раскидистое дерево, дающее густую тень. Прислонившись спиной к шершавому стволу, снял с пояса кожаную флягу и глотнул воды. Глубоко вздохнул и представил как вернувшись домой рассказывает обо всем, что с ним произошло жене. Сделал еще пару глотков и вернул флягу на место.
Пусть. Пусть теперь вся его жизнь пройдет в услужении лэру, пусть он распрощается со своей свободой, но и королева не должна остаться безнаказанной! Энир жаждал мести. Он желал, чтобы эта надменная темная эльфийка получила сполна, чтобы она страдала так же, как страдает он.
Энир поднялся и зашагал по дороге к своему дому. Но домой он не собирался. Его плечи расправились, шаги стали тверже, весь вид эльфа был исполнен решимости.
Он вспомнил куда идти, чтобы получить справедливость и возмездие, знал, кто выше королевы и сильнее любого из эльфов этого мира.
Когда Энир был еще малышом, взрослые, уходя работать в поле, оставляли его с братьями на попечение прабабки. Прабабка казалась ему самым старым дроу на свете, она была вся сморщенная как фрукты, которые дети должны были собирать в саду, чтобы разложить во внутреннем дворе сушиться на солнце. Кожа ее была даже темнее, чем у всех остальных темных эльфов, которых видел Энир за свою недолгую детскую жизнь. Даже ее остроконечные уши были морщинистыми.
Прабабка рассказывала им, что в горах есть выдолбленный прямо в скале неизвестными древними эльфами храм старых богов. Эти боги забыты, но все еще живы. Постепенно храм разрушается под воздействием времени, там может быть опасно, но самые отчаянные дроу, те, кому нечего терять, идут туда, чтобы попросить у старых богов защиты и справедливости. Старые боги жестоки. И любят кровь. И любят человеческую плоть. Чтобы получить желаемое, нужно отдать им жертву. Тогда Энир воспринимал это как страшную сказку. Но повзрослев, он с братьями и другими мальчишками из их деревни ходил туда. Это далеко и высоко. Они побоялись войти внутрь, только посмотрели издалека на величественные колонны по обеим сторонам от входа в храм, на полуразрушенные фрески и рунические знаки, выбитые над темным прямоугольным провалом. Ох, и получили же они с братьями взбучку от родителей, когда вернулись в ночи домой—вспомнил Энир и губы его слегка растянулись в грустной улыбке.
Дроу знал, что храм не сказка и был полон решимости добраться туда, чтобы на этот раз войти внутрь.
Он шел весь день и к вечеру добрался до подножия гор. Сначала эльф поднимался по тропе, потом лез по скалам все выше и выше.